Слониха, слонёнок и слон стихи Ю. Мориц муз. С.Никитина Слониха, слонёнок и слон Устали стоять в зоопарке, И в море уплыли на синей байдарке Слониха, слонёнок и слон Да, да! Унеслись, да, да, унеслись вон туда!
Слониху, слонёнка, слона Пушистые волны качали, И детской улыбкой дельфины встречали Слониху, слонёнка, слона Да, да! И слоны, и слоны улыбались тогда!
Слонихе, слонёнку, слону Глоток задушевности нужен, – Дельфины устроили дружеский ужин Слонихе, слонёнку, слону. Да, да! И меня, и меня пригласили туда!
Слониху, слонёнка, слона Дельфины любили, как братья, – Прощаясь, они заключили в объятья Слониху, слонёнка, слона. Да, да! И меня, да, да, и меня заодно!
Слониха, слонёнок и слон В авоську сложили подарки, И в Химки вернулись на синей байдарке Слониха, слонёнок и слон. Да, да! Не бросают, не бросают слоны малышей!
Слониху, слонёнка, слона Встречал слоновод знаменитый, И бал ожидал на веранде открытой Слониху, слонёнка, слона. Да, да! Я с верблюдом, я с верблюдом плясала тогда! Слониха, слонёнок и слон Во сне по дельфинам тоскуют, И хоботом ищут капусту морскую Слониха, слонёнок и слон. Да, да! Спят и видят её – любимое блюдо свое!
Слонихе, слонёнку, слону Морская капуста приятна – Дельфины во сне её шлют, вероятно, Слонихе, слонёнку, слону. Да, да! По своей, да, да, по своей доброте!
Слониха, слонёнок и слон От нежности рты открывают, Глаза закрывают, и нам напевают Слониха, слонёнок и слон. Да, да! О мечте, да, да, о мечте, о мечте!
Чехов говорил: «В детстве у меня не было детства».Антон Павлович Чехов родился 17 января 1860 года в Таганроге, в семье бывшего приказчика, ставшего хозяином мелочной лавочки. Павел Егорович, отец Антона Павловича, был «коммерсантом», как он солидно называл себя, по профессии и художником – по душе. Его одаренность была разносторонней. Он самоучкой выучился играть на скрипке, увлекался живописью. Он писал красками, занимался иконописью. Антон Павлович говорил о себе и о своих братьях и сестре: «Талант в нас со стороны отца, а душа со стороны матери самым сильным увлечением Павла Егоровича был созданный им церковный хор, отнимавший у него много времени в ущерб коммерческим делам. С присущей ему настойчивостью и дотошностью он добивался, чтобы его хор был лучшим в городе. Он набрал певчих из кузнецов; партии дискантов и альтов исполняли его сыновья. Именно этот хор, а не торговля, составлял подлинный интерес его жизни. Когда Антон Павлович говорил: «В детстве у меня не было детства»,– то он подразумевал под этим многое. Прежде всего самый режим жизни детей Павла Егоровича был не очень детским, - это был почти каторжный трудовой режим. Лавочка Павла Егоровича торговала с 5 утра до 11 вечера, заботу о ней Павел Егорович нередко возлагал целиком на сыновей. День его детей распределялся между лавочкой, гимназией, опять лавочкой, бесконечными спевками и репетициями и такими же бесконечными церковными и домашними молениями. Кроме того, дети учились ремеслу, Антоша – портняжному. Антоша должен был с малых лет приучаться и к счетному делу, а главное – к искусству торговли, в которое входило и почтительное обращение с покупателями и знание приемов «обмеривания, обвешивания и всякого торгового мелкого плутовства, - как писал в своих воспоминаниях старший брат Антона Павловича – Александр Павлович. – Покойный Антон Павлович из-под палки эту беспощадную подневольную школу целиком и вспоминал о ней с горечью всю свою жизнь. Ребенком он был несчастный человек». Павел Егорович воспитывал своих детей деспотически. Порки были частым явлением в семье. И, однако, было бы неправильно рисовать жизнь семьи Павла Егоровича только темными красками. Нельзя забывать о смягчающем влиянии матери, Евгении Яковлевны, как нельзя забывать и о том, что влияние Павла Егоровича на своих детей было далеко не только отрицательным. Павел Егорович хотел сделать своих детей образованными людьми. Он хотел, чтобы дети были счастливее его. Он отдал их всех в гимназию, нанял для них учителя музыки, рано начал учить их языкам; старшие сыновья уже в отроческие годы свободно говорили по-французски. И тем не менее то положительное, что было и в натуре Павла Егоровича и в его отношении к детям, - все это было страшно искажено мещанством, чудачеством, самодурством, исковеркано тяжестью жизни. В 1889 году, в письме к брату Александру, упрекая его в самовластности, неуравновешенности в отношении к детям и жене, Антон Павлович писал: «Я тебя вспомнить, что деспотизм и ложь сгубили молодость твоей матери. Деспотизм и ложь исковеркали наше детство до такой степени, что тошно и страшно вспоминать. Деспотизм преступен трижды…» Действительность, окружавшая Антона Чехова, была покушением на его свободу.
стихи Ю. Мориц
муз. С.Никитина
Слониха, слонёнок и слон
Устали стоять в зоопарке,
И в море уплыли на синей байдарке
Слониха, слонёнок и слон
Да, да! Унеслись, да, да, унеслись вон туда!
Слониху, слонёнка, слона
Пушистые волны качали,
И детской улыбкой дельфины встречали
Слониху, слонёнка, слона
Да, да! И слоны, и слоны улыбались тогда!
Слонихе, слонёнку, слону
Глоток задушевности нужен, –
Дельфины устроили дружеский ужин
Слонихе, слонёнку, слону.
Да, да! И меня, и меня пригласили туда!
Слониху, слонёнка, слона
Дельфины любили, как братья, –
Прощаясь, они заключили в объятья
Слониху, слонёнка, слона.
Да, да! И меня, да, да, и меня заодно!
Слониха, слонёнок и слон
В авоську сложили подарки,
И в Химки вернулись на синей байдарке
Слониха, слонёнок и слон.
Да, да! Не бросают, не бросают слоны малышей!
Слониху, слонёнка, слона
Встречал слоновод знаменитый,
И бал ожидал на веранде открытой
Слониху, слонёнка, слона.
Да, да! Я с верблюдом, я с верблюдом плясала
тогда!
Слониха, слонёнок и слон
Во сне по дельфинам тоскуют,
И хоботом ищут капусту морскую
Слониха, слонёнок и слон.
Да, да! Спят и видят её – любимое блюдо свое!
Слонихе, слонёнку, слону
Морская капуста приятна –
Дельфины во сне её шлют, вероятно,
Слонихе, слонёнку, слону.
Да, да! По своей, да, да, по своей доброте!
Слониха, слонёнок и слон
От нежности рты открывают,
Глаза закрывают, и нам напевают
Слониха, слонёнок и слон.
Да, да! О мечте, да, да, о мечте, о мечте!