Много веков назад на Балканском полуострове поселился народ, который впоследствии стали называть греками. А еще их называли эллинами, а их страну - Элладой.
От древних греков остались нам их предания, их древние сказания - мифы. В мифах нашли отражения представления греков об устройстве мира, их попытки объяснить все происходящее в природе и в человеческом обществе. По отдельным мифам мы можем воссоздать картину мира, как ее себе представляли древние греки.
Сначала мир населяли чудовища и великаны и среди них грозные дети Земли и Неба - могучие титаны.
Впоследствии титаны были покорены Зевсом. На смену титанам пришло царство богов.
Греки представляли себе богов в виде идеальных существ, обладавших всеми чувствами, свойственными человеку: радость, гнев, печаль, зависть, ненависть.
Первые, самые древние боги были ужасны. Своим видом и своими делами они внушали страх людям. Человеку были непонятны и страшны грозные силы природы. В любую минуту они могли принести страдания или даже гибель человеку. Поэтому такими грозными были боги, управляющие этими стихиями.
Все боги жили на высокой горе Олимп, всегда закрытой от людей облаками, питались нектаром и амброзией. Каждый из богов занимался своим делом, покровительствовал своему ремеслу или отвечал за определенный участок мира. Люди на земле молились богам, воздвигали им храмы, приносили дары и жертвы
«Свободен я, – сказал стрелок, –
Во времени моем!»
ответил Робин: «Буду я
Твоим проводником».
«Я здесь изгнанника ищу,
Чье имя Робин Гуд.
Желанней встретить мне его,
Чем золотой сосуд».
«Ты встретишь Робина, стрелок,
Когда пойдешь со мной;
В зеленой роще мы сперва
Потешимся игрой.
Сперва покажем ловкость мы,
Избрав вот эту весь.
И встретится нам Робин Гуд,
Быть может, скоро здесь».
Они нарезали кустов
В лесу, где вился хмель.
И наплели из них крестов,
Стрелять желая в цель.
«Начни же, – молвил Робин Гуд, –
Начни, товарищ мой!»
«О, нет, клянусь, – ответил тот, –
Я стану за тобой».
И первый выстрел Гуда в цель
Был мимо на вершок;
Хоть ловок незнакомец был,
Но так стрелять не мог.
Своей второй стрелой стрелок
Слегка царапнул хмель,
Но Робин выпустил стрелу
И расщепляет цель.
Сказал он: «Бог тебя храни,
Стрелял ты славно тут,
И если сердце, как рука,
Тебя не лучше Гуд».
«Скажи ты имя мне свое?» –
Стрелок спросил его.
«Нет, – Робин отвечал, – пока
Не скажешь своего».
Тот молвил: «Я живу в горах,
Чтоб Робина поймать,
И кличут Гай Гисборн, когда
Хотят меня позвать.
«Живу в лесу я, – был ответ, –
Давно тебя дразня,
Я Бернисдельский Робин Гуд,
И ты искал меня».
Безродный каждый видеть мог
Усладу для очей:
Смотреть на бьющихся стрелков,
На темный блеск мечей.
На то, как бились те стрелки,
Мог два часа взирать;
Ни Робин Гуд, ни Гай Гисборн
Не думали бежать.
Но спотыкнулся Робин Гуд
О маленький пенек,
Со страшной силой Гай Гисборн
его ударил в бок.
меня, – воскликнул Гуд, –
Христова Мать.
Не подобает никому
До срока умирать».
Воззвал к Марии Робин Гуд
И вновь исполнен сил,
И, сзади нанеся удар,
Он Гая уложил.
Схватил он голову врага,
Воткнул на длинный лук:
«Ты был изменником всю жизнь
И кончил быть им вдруг».
И Робин взял ирландский нож,
Лицо изрезал он;
Один узнал бы Гая, кто
Не женщиной рожден.
И молвил: «Ну, лежи, сэр Гай,
Своей судьбе будь рад;
За злой удар моей руки
Возьмешь ты мой наряд».
Он свой надел на Гая плащ,
Что зеленей листвы;
Сам конской шкурой облечен
От ног до головы.
«Твой лук, и стрелы, и трубу
Возьму с собой я вдаль,
Я навестить моих людей
Отправлюсь в Бернисдаль».
И в путь пустился Робин Гуд,
В рог Гая затрубив;
Над Джоном Маленьким склонясь,
Услышал звук шериф.
«Послушайте, – сказал шериф,
– Свершился правый суд.
Рог Гая трубит потому,
Что умер Робин Гуд.
Сегодня рано загремел
Сэр Гай Гисборна рог».
А вот и в шкуре конской сам
Подходит к ним стрелок.
«Проси, чего ты хочешь, Гай,
Я все тебе дать рад».
«Не нужно, – Робин отвечал,
– Мне никаких наград.
Повержен мною господин.
Позволь убить слугу;
И никаких других наград
Просить я не могу».
«Безумец, – отвечал шериф,
– Ты б мог богатым стать.
Но раз так мало просишь ты,
Могу ль я отказать?»
Услышал господина Джон
И понял – час настал.
«С Христовой силой в небесах
Свободен я», – сказал.
Вот к Джону, развязать его,
Нагнулся Робин Гуд,
Но только стража и шериф
Опять его возьмут.
«Ступайте, – молвил Робин Гуд, –
Подалее от глаз,
Ведь исповедь подслушивать
Не принято у нас».
Взял Робин свой ирландский нож,
Разрезал путы рук
И ног, а после Джону дал,
Как дар, сэр Гая лук.
Джон поднял лук и наложил
Стрелу на рукоять,
И это увидал шериф
И бросился бежать.
Бежал обратно в Ноттингам,
Как только мог, шериф,
И стража бросилась за ним,
Его опередив.
Но как он быстро ни бежал
И как ни прыгал он,
Стрелою в спину угодил
Ему веселый Джон.