Поставив в центре романа человека из демократического лагеря и признавая его силу и значение, Тургенев во многом ему не симпатизировал. Он наделил своего героя нигилистическим отношением к искусству и ясно дал почувствовать, что не разделяет его взглядов. При этом писатель не стал выяснять причин отрицательного отношения Базарова к искусству. Однако нетрудно догадаться, что это за причины. Базаров и его единомышленники (в действительности, а не в романе, поскольку в романе у него их нет) отрицали искусство потому, что оно в 1850-1860-х годах было поставлено некоторыми поэтами и критиками выше тех насущных гражданских, политических задач, которые, с их точки зрения, следовало разрешить в первую очередь. Людям, стремящимся поставить искусство выше социально-политических проблем, они возражали даже в том случае, когда речь шла о произведениях таких гениев, как Рафаэль или Шекспир. Так поступает Базаров, заявляя: “Рафаэль гроша медного не стоит”; “Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта” и т. д. Он не желает любоваться красотой природы: “Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник”. Конечно, Тургенев не может здесь поддерживать своего героя. Ведь в истории русской литературы не было другого такого крупного писателя, который бы так искренне, самозабвенно и нежно любил природу и так полно, разносторонне отразил ее красоту в своем творчестве. Видимо, проблема нигилизма не просто интересовала писателя, она была им выстрадана, поскольку приверженцы данного направления отрицали очень многое из того, что было ему дорого. Однако появление такого направления должно было свидетельствовать о том, что в общественном строе России назрел кризис, и увлечение нигилистическими взглядами для многих стало отчаянной попыткой найти выход из него.Своего рода общественным барометром русского общества было столичное студенчество. Его социальная роль менялась на глазах. Еще в первой половине пятидесятых годов, по словам Н. Шелгунова, петербургские студенты «выделялись своею внешнею благовоспитанностью и благопристойностью. Мундирчики были у них всегда с иголочки, сшитые стройно, воротнички у мундиров свежие и безукоризненно синие с блестящими пуговицами, шпаги маленькие, изящные, вообще студенты того времени имели франтоватый, изящный вид и очень гордились своим званием». Соответственно и общество «любило и уважало студентов». Аркадий Кирсанов, несомненно, принадлежит к поколению, о котором упоминает Шелгунов. Но он, уже окончив курс наук, прислушивается к новым веяниям и охотно подхватывает идеи и выражения, которые кажутся ему выражением духа времени, хотя глубоко они его и не задевают. Да и какое-либо конкретное дело его не привлекает.
Повод для резкой критики нигилизма как учения бесплодного и бесперспективного давали и многочисленные бездумные «поборники» нигилизма наподобие Ситникова и Кукшиной. Писатель показал всю несостоятельность нигилистических воззрений, заставив главного героя то и дело вступать в спор с самим собой. Базаров во многом противоречил своим убеждениям: в романтической любови к Одинцовой, в дуэли с Павлом Петровичем и т. д. Душевные метания главного героя должны были натолкнуть читателя на раздумья: пополнить ли ему ряды нигилистов или попытаться найти какой-то иной выход из создавшегося положения.
Если бы я попал на необитаемый остров. мне кажется, попасть на необитаемый остров мечтает почти каждый школьник. это отличная возможность проверить свою силу духа, умение справляться с неожиданными сложностями, жить самостоятельно. я бы хотел оказаться ненадолго на неизведанной земле, один, среди дикой природы. уверен, что я бы смог справиться со всеми трудностями и превратить это путешествие на остров в радостное и незабываемое приключение. если бы у меня была возможность собрать вещи на необитаемый остров заранее, то я бы подготовился как следует и собрал большой походный рюкзак. я бы обязательно взял с собой спички, фонарик, теплые одеяла и походный коврик, перочинный нож, консервы, удочку, компас и много других предметов, с которыми на острове живется намного проще. еще я бы захватил с собой книгу даниеля дефо «приключения робинзона крузо»: в ней так подробно и увлекательно рассказывается о жизни на необитаемом острове. тем не менее, скорее всего, я бы попал на необитаемый остров случайно и без необходимых вещей. в книжках это происходит именно так. я бы не растерялся и в этом случае. в первую очередь я бы исследовал остров и нарисовал на куске древесной коры подробную карту этого места. на карте я бы обязательно отметил стороны света. осматривая остров, я бы выбрал место для безопасного ночлега, обратил бы внимание на растения и съедобные плоды, нашел бы источник пресной воды. затем я бы соорудил для себя небольшое жилище. это был бы шалаш из бревен, палок и веток. обычно на экзотических островах растут деревья с крупными листьями. я бы использовал их вместо одеяла и подушки. затем я бы нашел для себя подходящую еду. на острове наверняка нашлись бы вкусные плоды, ягоды, орехи. если бы мне удалось смастерить удочку, то я наловил бы рыбы. для того, чтобы меня как можно скорее нашли, я бы развел костер. из книг о походах я знаю, что для высокого столба дыма лучше использовать хвойные ветки. я бы постарался делать так, чтобы мой костер никогда не потухал. тогда проплывающие мимо корабли заметили бы меня как можно скорее, спасли и отвезли домой. путешествие на необитаемый остров не только дало бы мне море ярких впечатлений, но и научило бы меня быть более самостоятельным и взрослым.
Однажды мне приснился сон.В нем я находился на необитаемом острове.Конечно,мне было очень страшно по началу,но через две недели я привык и научился выживать.К счастью,были частые дожди,так что с водой проблем не было.С едой было тяжеловато,но на острове росло не мало съедобных растений.В общем,я при к такому образу жизни,но я понимал,что никогда не смогу вернуться домой.Шанс конечно был,но он был настолько мал,что я и не верил в свое возвращение.Без сомнений,можно было бы попробовать построить плот,собрать достаточно еды и воды и попробовать вернуться,но проблема в том,что я не знаю как выживать в океане.Да и шанс на то,что я найду остров,населенный людьми,тоже очень мал. Позже я проснулся и был рад тому,что я дома.А про себя я подумал,что если такое повторилось бы в реальном мире,и у меня был бы шанс взять с собой 3 абсолютно любые вещи,то я бы,в первую очередь,взял с собой навигатор(радар),показывающий куда нужно плыть.Так же взял с собой инструкцию по выживанию на необитаемом острове и инструкцию по постройке какого-нибудь судна,например плота.Еще взял бы с собой как можно больше инструментов,саженцев растений,спички,ну и так,по мелочи. В общем,я был бы отлично подготовлен к такой ситуации.
Видимо, проблема нигилизма не просто интересовала писателя, она была им выстрадана, поскольку приверженцы данного направления отрицали очень многое из того, что было ему дорого. Однако появление такого направления должно было свидетельствовать о том, что в общественном строе России назрел кризис, и увлечение нигилистическими взглядами для многих стало отчаянной попыткой найти выход из него.Своего рода общественным барометром русского общества было столичное студенчество. Его социальная роль менялась на глазах. Еще в первой половине пятидесятых годов, по словам Н. Шелгунова, петербургские студенты «выделялись своею внешнею благовоспитанностью и благопристойностью. Мундирчики были у них всегда с иголочки, сшитые стройно, воротнички у мундиров свежие и безукоризненно синие с блестящими пуговицами, шпаги маленькие, изящные, вообще студенты того времени имели франтоватый, изящный вид и очень гордились своим званием». Соответственно и общество «любило и уважало студентов».
Аркадий Кирсанов, несомненно, принадлежит к поколению, о котором упоминает Шелгунов. Но он, уже окончив курс наук, прислушивается к новым веяниям и охотно подхватывает идеи и выражения, которые кажутся ему выражением духа времени, хотя глубоко они его и не задевают.
Да и какое-либо конкретное дело его не привлекает.
Повод для резкой критики нигилизма как учения бесплодного и бесперспективного давали и многочисленные бездумные «поборники» нигилизма наподобие Ситникова и Кукшиной.
Писатель показал всю несостоятельность нигилистических воззрений, заставив главного героя то и дело вступать в спор с самим собой. Базаров во многом противоречил своим убеждениям: в романтической любови к Одинцовой, в дуэли с Павлом Петровичем и т. д. Душевные метания главного героя должны были натолкнуть читателя на раздумья: пополнить ли ему ряды нигилистов или попытаться найти какой-то иной выход из создавшегося положения.