Как-то такДжек Лондон занимался литературным творчеством около двадцати из сорока прожитых им лет, успехи писателя поразительны. Современники следили за взлетом и судьбой Джека Лондона с радостью и неприкрытым интересом. Из писателя пытались сделать живую рекламу "общества равных возможностей", то есть Америки. Мол, вот воплощение идей о настоящем обществе: пасынок фермера, мальчик-работяга, который не смог получить высшего образования, но все равно сумел достичь своей мечты: стал популярнейшим писателем. Но в действительности все было не так просто. Жизнь Джека Лондона была своеобразным самосожжением ради успеха. Такая борьба обессиливала. Писатель обречен был ради выгодной репортерской и писательской работы на невероятные нагрузки. Джек Лондон писал: "Мне странно думать теперь о том, с каким самозабвением я работал, о том, каким бедным я был и как страстно мне хотелось достичь успеха, а еще — каким я был счастливым". Первые, так называемые северные, рассказы Джека Лондона удивили читателей новой постановкой проблемы и их художественным воплощением. Герои этих рассказов оставались наедине с суровой арктической природой, испытывавшей их на прочность. Как писатель-реалист Джек Лондон шел в своем творчестве по следам жизни. На Север людей заставляло ехать желание заработать шальные деньги, этот период назывался "золотой лихорадкой". Среди настоящих, мужественных и сильных героев на Севере оказались и негодяи, которые привезли с собой зверские законы "общества равных возможностей": крайний индивидуализм, желание обогатиться любой ценой, ненасытное пристрастие к "желтому дьяволу". Среди суровой белой тишины Аляски бред "золотой лихорадки" причудливо переплелся с высокой романтикой. Это накладывало очень своеобразный отпечаток на характер каждого обитателя американского Севера. В рассказе "Любовь к жизни" Джек Лондон изобразил двух друзей-золотоискателей, которые возвращаются домой после удачных поисков желтого металла. Один из них вывихнул ногу и попросил своего спутника о Но тот бросил товарища в беде и пошел дальше, прихватив с собой часть добычи. Его друг, оставшийся в одиночестве, отчаянно борется за жизнь. Он .решает идти дальше, несмотря на боль, но сбивается с дороги. Идти с поврежденной ногой становится все тяжелее, и герой задумывается над тем, что делать со своей долей добычи. Он оказался перед выбором: избавиться от золота как от лишнего груза или от всех остальных вещей. Он не решился оставить золото в той земле, которой оно принадлежало раньше. Золотоискатель изнемогал от голода. Несколько раз он пытался поймать куропатку, но безуспешно. "Глядя, как куропатка отлетает прочь, он чувствовал к ней такую ненависть, словно она причинила ему страшное зло". Он впадал в беспамятство, бредил едой, но, придя в себя, чувствовал только боль от голода в животе. Когда мокрый снег погасил костер, путник дошел до крайней точки страдания и начинал думать, что умереть не так больно, как жить. Но сквозь бессилие прорывалась бесконечная любовь к жизни и вынуждала его еще и еще раз подниматься и идти дальше. Герою удалось выйти к людям, но в конце пути произошло символическое событие: он увидел останки своего друга-предателя. Еще долгое время преследовал страх голодной смерти. Рассказ Джека Лондона заставляет читателя задуматься над такими понятиями, как жизнь и смерть, предательство и дружба, над относительностью материальных ценностей.
Роберт Стивенсон — уникальный английский писатель, творец с искренним сердцем. Он и сам признавал, что читатели считали его автором только одного единственного романа. Самокритичность и отсутствие упорства (по его же признанию) помешали выходу не одного романа. Идея этой повести возникла у него, когда он нарисовал карту: «Так однажды я начертил карту острова; она была старательно и (на мой взгляд) красиво раскрашены; изгибы её необычайно увлекли мое воображение; здесь были бухточки, которые пленяли меня, как сонеты. И с бездумностью обреченного я нарек свое творение «Островом Сокровищ» . Когда я уронил задумчивый взгляд на карту своего острова, то средь придуманных лесов зашевелились герои моей будущей книги. Загорелые лица их сверкающее оружие вырисовывалось из самых неожиданных мест; они сновали туда и сюда, сражались и искали сокровище на нескольких квадратных дюймах плотной бумаги» . Вот так и рождаются всё великолепное — когда особенно не ждешь. И Стивенсон принялся писать, запустив свою фантазию в бескрайнее плавание. Так за пятнадцать дней было уже написано им ровно пятнадцать глав, а впоследствии он споткнулся, как часто бывает с начинающими писателями; было с ним это уже не раз во время незаконченных романов. Стивенсон вспоминает: «Уста мои были немы; в груди — ни слова более для «Острова Сокровищ» , а гостинице от меня уже дожидались гранки первых глав» . Но всё-таки писатель нашел в себе силы закончить свою первую книгу, которая, спустя лишь долгое время, обрела всеобщую любовь и явила миру не одно экранное воплощение. При всей нацеленности Стивенсона на легкость в стиле, простоту изложения, «Остров Сокровищ» в наше время с успехом можно читать и перечитывать в любом возрасте. Ведь, чтобы чувствовать умом и сердцем необязательно оглядываться на свой календарный возраст и находить какие-то причины, для того чтобы отложить на полку такое великолепное произведение. Я не раз перечитывал «Остров Сокровищ» и последние слова всегда вызвали особые чувства. «Теперь меня ничем не заманить на это проклятый остров. До сих пор мне снятся по ночам буруны, разбивающиеся о его берега, и я вскакиваю с постели, когда мне чудится хриплый голос Капитана Флинта: «Пиастры! Пиастры! Пиастры!» .
