ответ:Дуже талановитий письменник Володимир Галактіонович Короленко народився 27 липня в 1853 році в Житомирі, а помер в 1921 році. Письменник написав твір "Сліпий музикант" який мені дуже подобається. Для Володимира Короленка навіть змайстрували будинок-музей він знаходиться в Житомирі і в Полтаві. Митця навіть називали "совістю Росії". В цьому дуже цікавому творі мені сподобались майже всі герої. Мені здається, що цей твір повчальний, адже Петрусь був сліпим з самого народження, але він намагався робити все, як його однолітки. Ось наприклад, що він робив: їздив верхи, прибирав свою кімнату, грав на сопілці і фортепіанної. В творі деякі герої не помічали зразу, що хлопчик сліпий, Ось так він добре знав місцевість. І ось тому я вважаю, що цей твір повчальний. Я гадаю, що хто прочитав цей твір захотів бути кращим або йому стало соромно,що хлопчик сліпий але все ж таки він намагається робити все, що в його силах.
Увага: я писала не зовсім по плану! Гадаю,що я вам трішки до
В час ночи, зимней, деревенской, до кабинета доносится из дальних комнат жалобный детский плач. Дом, усадьба село -- все давно спит. Не спит только Хрущев, Он сидит читает, порою останавливает усталые глаза на огнях свечей: -- Как все прекрасно! Даже этот голубой стеарин!
Огни, их золотисто-блестящие острия с прозрачными ярко-синими основаниями, слегка дрожат, -- и слепит глянцевитый лист большой французской книги. Хрущев подносит к свече руку, -- становятся прозрачными пальцы, розовеют края ладони. Он, как в детстве, засматривается на нежную, ярко-алую жидкость, которой светится и сквозит против огня его собственная жизнь.
Плач раздается громче, -- жалобный, умоляющий.
Хрущев встает и идет в детскую. Он проходит темную гостиную, -- чуть мерцают в ней подвески люстры, зеркало, -- проходит темную диванную, темную залу, видит за окнами лунную ночь, ели палисадника и бледно-белые пласты, тяжело лежащие на их черно-зеленых, длинных и мохнатых лапах. Дверь в детскую отворена, лунный свет стоит там тончайшим дымом. В широкое окно без занавесок просто, мирно глядит снежный озаренный двор. Голубовато белеют детские постели. В одной спит Арсик. Спят на полу деревянные кони, спит на спине, закатив свои круглые стеклянные глаза, беловолосая кукла, спят коробки, которые так заботливо собирает Коля. Он тоже спит, но во сне поднялся в своей постельке, сел и заплакал горько, бес маленький, худенький, большеголовый... Он подходит к снегуру и медлит минуту. Потом решительно, с удовольствием ударяет в него ногою. Летят рога, рассыпается белыми комьями бычья голова... Еще один удар, - и остается только куча снега. Озаренный луной, Хрущев стоит над нею и, засунув руки в карманы куртки, глядит на блещущую крышу. Он наклоняет к плечу свое бледное лицо с черной бородой, свою оленью шапку, стараясь уловить и запомнить оттенок блеска. Потом поворачивается и медленно идет по тропинке от дома к скотному двору. Двигается у ног его, по снегу, косая тень. Дойдя до сугробов, он пробирается между ними к воротам. Ворота отзынуты. Он заглядывает в щель, откуда резко тянет северным ветром. Он с нежностью думает о Коле, думает о том, что в жизни все трогательно, все полно смысла, все значительно. И глядит во двор. Холодно, но уютно там. Под навесами сумрак. Сереют передки телег, засыпанные снегом. Над двором -- синее, в редких крупных звездах небо. Половина двора в тени, половина озарена. И старые, косматые белые лошади, дремлющие в этом свете, кажутся зелеными.
