Жизненная основа притчи «Матренин двор». А. И. Солженицын имеет свое особое место в русской литературе XX века. Он словно летописец этой эпохи, правдиво отражающий реальность, не приукрашивая и не искажая ничего.
В его произведениях нет призыва к протесту. И это общая характеритика мировоззрения Солженицына. Он оставляет в душах своих героев место вере, смирению, но не озлоблению и страху перед жизнью. И этим он рисует образ праведника в XX веке. Образ праведницы мы найдем и в рассказе «Матренин двор». Это еще и биографический момент в жизни писателя. После освобождения из лагеря Солженицын прожил около трех лет в Казахстане, потом переехал в Рязанскую область и работал учителем математики в сельской школе.
Его взгляд на деревню тех лет может показаться излишне жестоким. Но это суровая правда жизни тех лет и от нее не уйти. Это было и будет на страницах истории. Необычное в этом рассказе и то, что главным персонажем здесь является женщина. Мы привыкли к изображению лишь мужчины, чаще зека, в лагерной системе тоталитаризма. Или мужчины, испытывающего натиск страшной эпохи. Для Солженицына традиционно в основе рассказа лежит случай, который нам и понять образ главного героя.
Итак, действие переносит читателей на станцию с таким типичным для советского времени названием «Торфопродукт». Пейзаж открывается глазу достаточно хмурым: «Облетели листья, падал снег — и потом таял. Снова пахали, снова сеяли, снова жали. И опять облетали листья, и опять падал снег. И одна революция. И другая революция. И весь свет перевернулся». Или: «Стояли прежде и перестояли революцию дремучие, непрохожие леса». Но потом их свели под корень на благо светлому социалистическому будущему. Стол в деревне стал беден, уже не пекли сами хлеба. Работали только «в колхоз» так, что даже собственным коровам сено доставали из-под снега. Не хотел ли этим писатель показать, что деревни, на которой стояла вся Русь испокон веков, больше нет. Осталась лишь ее словно бы бездушная и бесплотная оболочка. Как призрак, мечущийся между небом и землей, не находящий покоя где-то в потустороннем мире и не поддавшийся благостному забвению в нашем мире.
Среди этой однообразной жизни вырисовывается портрет Матрены, с «лучезарной», «доброй» и «извиняющейся» улыбкой. И все лицо ее, и все существо согревалось откуда-то изнутри тем светом, который излучала не то улыбка, не то душевная доброта и светлость. И здесь-то Солженицын открывает нам секрет красоты этой женщины: «У тех людей всегда лица хороши, кто в ладах с совестью своей». А голос ее с «каким-то низким теплым мурчанием, как у бабушек в сказках», передающий исконно русскую речь, успокаивает и, может, даже убаюкивает. А фикусы, заполнявшие избу, скрадывали ее одиночество и были ее «домочадцами», потому как сама она жила как будто забытая всеми.
Да, после всех испытаний, которые перенесла эта женщина, она осталась одна. Столько горя и не справедливости выпало на ее долю: разбитая любовь, смерть шестерых детей, труд в деревне, потеря мужа на фронте, тяжелая болезнь, обида на колхоз, который на протяжении лет выжимал из нее все соки, а затем, как вещь, словно бы списал,
не оставив ей никакой поддержки и пенсии. Теперь, забытая всеми, жила она убого, бедно, одиноко — «потерянная старуха, вымученная тяготами жизни, болезнью и болью за вас как будто подаренные никому годы». Родные боялись ее и думали, что ей их вовсе не нужна. Не оттого, что она и не надеялась, а не привыкла и не верила, что кто-то ей самой может Несмотря на то, что все в округе осуждали ее и считали глупой, смешной, батрачкой, бесплатно работающей на всех, вечно лезущей в мужичьи дела (развязка рассказа и случай, послужившей причиной смерти Матрены), эта женщина не озлобилась на мир, сохранила светлый, добрый дух, лучезарную улыбку, чувство жалости и радости. Наверное, и поэтому и была Матрена непонятой всеми. Она и в старости не знала покоя, работая с остальными женщинами деревни им в который раз — бескорыстно.
Объяснение:
Перехідний вік, важкий підліток – ці слова, як заклинання, повторюють батьки та вчителі, маючи на увазі, що «треба просто перечекати, пережити, саме мине». Суперечлива позиція, проте навіть визнання цього періоду як особливого є величезним прогресом на сьогодні. Ще зовсім недавно нові потреби особистості, що дорослішає, вважали вибриками й відмахувалися від них, не вникаючи в суть.
Стосовно підлітків дорослі впадають у крайнощі. То продовжують сприймати їх як малих дітей, не змінюючи стиль спілкування та вимагаючи беззаперечної покори. То, навпаки, ставляться надто обережно, бояться потурбувати, обмежити свободу, нібито в цей період розвитку людина набуває якихось сакральних властивостей. Попри відмінність підходів, в обох випадках результат негативний: у першому батьки отримують бунт, тотальне заперечення й ігнорування вимог, у другому – таку саму зневагу до звичних обов’язків, але з усвідомленням права на таку позицію. Істина, як це зазвичай буває, десь посередині.
У перехідному віці внутрішні проблеми підлітка, пов’язані зі становленням його особистості, пошуком себе, свого місця в житті, додаються до нових вимог до нього від соціуму, і перш за все – у школі. Якщо раніше дитина прагнула «бути хорошою», що означало виконувати всі завдання, отримувати високі оцінки, демонструвати за можливості гарну поведінку, то тепер ті самі дії викликають у неї внутрішню відразу. У власних очах підліток – вже доросла людина, а загальноприйнятні патерни поведінки залишаються ті самі. Виходить, що шкільна програма ускладнюється, але через неприйняття власне форми викладання і перевірки матеріалу підліток приділяє навчанню менше уваги, ніж треба.
Проблеми підлітків у школі часто взагалі не пов’язані з навчанням. Найбільше вони переймаються визнанням однолітків, отриманням соціального досвіду, належністю до групи, яка має для них значення, пошуку свого місця в ній.