Объяснение:
Рассказ Михаила Зощенко "Аристократка" написан в 1923 году. Октябрьская революция произошла совсем недавно, народ еще помнил настоящих аристократов, но представление о них было поверхностное. Обращали внимание на внешние признаки - одежду, ухоженность, необычные манеры, отличающие аристократов от простого люда.
Так и Григорий Иванович, водопроводчик, принял обыкновенную мещанку за аристократку, так как она носила шляпку, чулочки фильдекосовые, имела золотой зуб и любила прогуливаться с кавалером под ручку.
Но, когда в театр вышли (аристократическое занятие!), дамочку не спектакль интересовал, а буфет. Она стала жадно поглощать пирожные, пользуясь тем, что за них заплатит кавалер. Его намеков не понимала. А у того денег в обрез. Скандал вышел. Так она еще и обвиняет: "Которые без денег — не ездют с дамами".
Самое интересное, что водопроводчик никакой иронии, в отличие от автора, не вкладывал, называя свою пассию так. Он по-прежнему считает ее аристократкой, а ее поведение - аристократическим.
Вот Зощенко и предлагает нам задуматься, кто такие аристократы. И не проявляем ли мы жадность в погоне за материальными благами, не стараемся ли выглядеть на все сто, не заботясь о внутренней культуре и уважительном отношении к окружающим, не сдерживая свои желания и эмоции.
Глаза - зеркало человеческой души. Здесь такой разоблачающий эпитет! "Холодные"! Очевидно, у человека с холодными глазами, такое же холодное черствое сердце.
Автор нам показывает реакцию Насти на письмо от мамы. Ведь она даже сразу не прочитала его, хотя мать свою не видела уже три года.
Письмо от мамы у Насти вызвало два чувства: облегчение; раз мать пишет- значит, жива; и в тоже время - безмолвный укор. Но несмотря на "глухое" беспокойство, она не едет к Катерине Петровне, старается оправдать себя: "Куда там сейчас ехать. Разве отсюда вырвешься! ". А на самом деле ей не хотелось ехать, потому что ее ждали переполненные поезда, материнские слезы, скука.
«А письмо-то в сумочке нераспечатанное, – казалось, говорили сверлящие гоголевские глаза. – Эх ты, сорока! »
Скорее всего автор этим сравнением хочет передать беспечность Насти, тягу ее ко всему красивому, блестящему.. .
И автор, и великий сатирик видят Настю изнутри: доброта её ненастоящая, показная. Настя совершила предательство. Оценку её поступку даёт Гоголь: “Эх ты! ”
За этим “эх ты! ” стоит презрение, укоризна. И всё-таки душа Насти не очерствела до конца. Будь так, она бы не почувствовала и смутные укоры и сверлящий взгляд Гоголя не ощутила бы.
После смерти матери Настя изменилась, она совсем другая. Но уже поздно: мать умерла и похоронена посторонними людьми, односельчанами. Дочь не успела увидеть мать в последний раз.
Холод души растоплен слезами боли и раскаяния. Настя в переводе с греческого – “воскресшая”. Наверное, недаром это имя дал своей героине Паустовский. Только мать смогла бы облегчить её страдания. В народе всегда отмечалась особенная любовь матери к детям, в отличие от последних.