Пьеса «Пигмалион» Бернарда Шоу не только увлекательна, но и показывает ряд проблем общества.
Первая проблема, поднятая автором в пьесе, - это возможность или невозможность человека быть изменяемой личностью. В центре событий находится Элиза Дулиттл, молодая девушка лет 18-20. Она родом из восточного Лондона, места, где даже «свинья не захотела бы жить». Выйдя из такой среды обитания она имела вульгарные привычки, неграмотную речь. Благодаря эксперименту профессора фонетики героиня из невоспитанной замарашки превращается в настоящую леди. Такая крайность выбрана автором для того, чтобы образно показать, что радикальные изменения в человеке могут быть достижимы при правильном подходе в воспитании и обучении. Время превращения главной героини – всего 6 месяцев. Бернард Шоу намекает, что если возможны такие быстрые изменения, то возможно и любое другое изменение человека.
Второй важной проблемой пьесы стоит считать вопрос: что же дает человеку правильное произношение? Если человека обучить правильной речи, будет ли этого достаточно, чтобы возвысить его в социальной сфере? На этот вопрос отвечает главный герой пьесы, профессор фонетики Хиггинс. Он считает интересным то, что можно из человека простого сотворить нечто совершенно другое, научив его говорить правильно. Если, например, обучить простую цветочницу грамотной речи, то пропасть между нею и герцогиней будет не заметна. То есть, писатель полагал, что при правильного произношения можно уравнять разные классы людей.
В произведении звучит идея, что диалект восточного Лондона не подходит настоящей леди точно так же, как и речь леди не совместима с натурой обычной девчонки, торгующей цветами из лондонского востока.
Пройдя обучение у Хиггинса, Элиза перестает говорить на своем диалекте, а значит для нее закрылся ее старый мир. Поэтому она так страдает, когда после светского приема Хиггинс теряет к ней интерес. Он добился успеха – выиграл пари, сумев обучить девушку правильному произношению, манерам светского человека. Но перед Элизой Дулиттл теперь возникала проблема: как ей жить дальше? Пути назад нет, а как двигаться вперед ей тоже не известно пока что.
Драматург интересовался проблемами языка. Своей пьесой он хотел обратить внимание общественности на вопросы фонетики. Так же Бернард Шоу был инициатором нового алфавита.
Пьеса «Пигмалион» совмещает в себе две главные проблемы: социального разделения общества и ситуацию с классическим английским языком.
Несмотря на важность фонетической проблемы, автор говорит о том, что изменения человека возможны лишь при условии всестороннего развития. Элиза учится не только тому, как правильно произносить слова, но и учится этикету. Например, профессор при второй встрече дает ей платок, указывая на то, что настоящая женщина должна быть опрятной.
Бернард Шоу полагал, что изменить человека реально, если создать для этого условия.
Художественный мир Чехова бесконечно сложен, многогранен, лишен какой-либо однолинейности. Писателю открыто было все несовершенство жизни, понятен был основательный трагизмчеловеческого существования. Поэтому закономерно, что в пьесу "Вишневый сад" входит тема недотепства. Чехов изображает несчастных, страдающих людей. Круг недотеп довольно широк, хотя слово "недотепа" употребляется в пьесе по отношению только к четырем персонажам: Яше, Дуняше, Пете Трофимову, Фирсу...
Лакей Яша мечтает лишь о блестящей парижской жизни и, разумеется, не осознает своего духовного убожества. Но в этой искаженности и огрубелости русского человека содержится одно из проявлений того самого недотепства, которое так тонко почувствовал старик Фирс.
Судьба гувернантки Шарлотты Ивановны — это ещё одна вариация на тему недотепства. Безысходным одиночеством и тоской проникнуто ее признание: "... когда папаша и мамаша умерли, меня взяла к себе одна немецкая госпожа и стала меня учить... А откуда я и кто я — не знаю..."
Конторщик Епиходов имеет весьма красноречивое прозвище — "двадцать два несчастья". И на самом деле, любовь Епи-ходова отвергнута, претензии на образованность не имеют под собой основания. Чехов точно сообщает смутную неудовлетворенность конторщика жизнью: "Я развитой человек,... но никак не могу понять направления, чего мне, собственно, хочется, существовать мне или застрелиться".
К недотепам относится и престарелый лакей Фирс. Перед нами верный раб, считающий отмену крепостного права несчастьем. В нем так и не пробудилось человеческое достоинство, духовного раскрепощения не случилось. Мы видим, как трогательно 87-летний Фирс заботится о Гаеве (даже одевает и раздевает его). Тем страшнее и безысходнее финал пьесы...
Обратимся теперь к образам бывших хозяев вишневого сада. Раневская и Гаев — недотепы в полном смысле этого слова. Потомки многих поколений крепостников, они полностью утратили ощущение реальности. Раневская и Гаев надеются на маловероятную богатой ярославской тетушки и отвергают полностью реальный план имения. Трагедия этих людей, как мне кажется, не в том, что они разорились, а в измельчании их чувств, в утрате последнего напоминания о детстве — вишневого сада. Ностальгическая обращенность к это попытка восполнить недостаток подлинной духовности в настоящем.
Страдания Раневской и Гаева совершенно искренни, хотя и принимают порой несколько фарсовую форму (излишняя экспрессивность Любови Андреевны, речь Гаева перед шкафом). Жизнь Раневской не лишена драматизма: умирает муж, трагически гибнет семилетний сын Гриша, бросает любовник... Любовь Андреевна, по ее же своему признанию, "ниже любви", не может бороться со своими чувствами более того тогда, когда понимает, что обманута любимыми.
В излишней сосредоточенности героини на собственных переживаниях есть немалая доля эгоизма, отстраненности от чужих страданий и лишений (отношение к Ане и Варе). О смерти старой няни Раневская говорит за чашкой кофе. А об умершей Анастасии не мешает Гаеву достать заветную коробочку леденцов... Таким образом, в Раневской и Гаеве Чехов обнаруживает признаки "футлярной" замкнутости на самих себе. Их жизнь пуста, бессмысленна, суетна.