Конфликт сказки основывается на столкновении и поэтическом развитии противостоящих друг другу сил тепла и холода. Начало конфликта - в мире стихий, между Морозом и Весной, союз которых противоестествен уже по своей природе. Оставить бы Весне Мороза, да вот беда, «у них со старым дочка - Снегурочка».
В Морозе нет любви ни к миру живой природы, ни к миру людей:
По чумам, по юртам кочевников,
По зимовкам зверовщиков
Захожу, заброжу, зашаманствую,
Будут мне в пояс кланяться.
Высокомерие всевластного самодура, холодная, леденящая сила делают Мороза злым, демоническим в противоположность Яриле - доброму и теплому божеству берендеев.
«Свет и сила,
Бог Ярило
Красное солнце наше!
Нет тебя в мире краше», -
поют Яриле приветственную песню берендеи.
В мысли художника холод олицетворяется, принимает грозное обличье. Недоброе, злое--его суть. Чем более Мороз холоден, тем более это ему «любо»:
Живется мне не худо.
ответ:военные действия сразу изменили облик деревеньки: «Около их дома — за огородами — был пруд. На том берегу пруда в небольшой рощице стояла зенитная батарея. Почти каждую ночь, когда с финской стороны летели на Ленинград немецкие бомбардировщики, батарея открывала огонь… От этого огня в Михайловском доме, как и в других, соседних домах, давно уже не осталось ни одного стекла — окна были заколочены досками или фанерой, или заткнуты подушками».) Можно сказать, что деревенские жители оказались чуть ли не в непосредственной близости от фронта.
Деревенские ребятишки прекрасно понимают, что такое война. Появление настоящей зенитной батареи в их деревне производит сильное впечатление, и ребята, несмотря на всю маскировку военных, быстро выясняют про устройство и работу батареи все подробности: «Ребята ещё давно, ещё в самом начале войны… всё, что им нужно было, разнюхали, разведали и знали теперь батарею, наверно, не хуже самих зенитчиков. Знали и сколько там орудий, и какого они калибра, и сколько у орудий прислуги, и кто командир, и где снаряды лежат, и как заряжают, и как стреляют, и как команду подают».
Меняется и образ жизни мальчишек: ведь батарея работает только по ночам, и ребята занимают свой «наблюдательный пункт» уже с вечера: «Работала батарея только по ночам… вечером была объявлена боевая тревога. Не успел отзвенеть сигнал, как ребята уже сидели на своём обычном месте — в кустах на берегу пруда».
Однако исключительно ли детское любопытство заставляет мальчишек не спать ночами, находиться на улице, на морозе, наблюдая за батареей? (Нет, ребята испытывают и ненависть к противнику, и желание своим солдатам, и возмущение, когда те не стреляют немедленно во врага: «Сначала ребята удивлялись: — Что ж они не стреляют? Ведь он же прямо совсем на куриной высоте летит! Его с одного выстрела подбить можно!.. Один раз они даже не выдержали и закричали через колючую проволоку командиру: — Товарищ старший лейтенант! Чего ж вы смотрите! Хлопните его из второго орудия. В самый раз будет».) Эти же строки подтверждают и исключительную наблюдательность ребят: в достаточной степени изучив работу батареи, они знают, и из какого орудия стрелять, и с какого выстрела можно подбить самолет.
А осталось ли хоть что-то детское в этих мальчишках после того, как в их деревню пришла война? Обратите внимание на то, радуются ли деревенские ребята обильному снегу; чем ещё, кроме наблюдения за батареей, им интересно заниматься? «Выдался как-то очень хороший зимний денёк. Снегу насыпало — ни пройти, ни проехать. После школы выбежали ребята на улицу, гулять. Стали играть в снежки… Кто-то предложил лепить снежную бабу». И всё же война наложила на мальчишек неизгладимый след: им значительно интересней вылепить из снега зенитную батарею, а не снежную бабу. «…Всё как настоящее. Даже пушку соорудили, и пушка у них была не какая-нибудь, а самая всамделишная — зенитная, из какого-то старого дышла или оглобли, и даже вертелась, и можно было из неё прицеливаться». Появление над ледяной батареей фашистского самолёта лишь усиливает азарт юных «бойцов»: «На этот раз он прилетел очень кстати. Играть стало ещё интереснее»
Объяснение:
