Герой поэмы "Медный всадник" Евгений – порождение "петербургского" периода русской истории. Это "маленький" человек, смысл жизни которого заключен в обретении мещанского счастья: хорошего места, семьи, дома, благополучия.
…я молод и здоров, Трудиться день и ночь готов; Уж кое-как себе устрою Приют смиренный и простой И в нем Парашу успокою.
В сцене наводнения Евгений сидит за спиной Медного всадника, сжав руки крестом (параллель с Наполеоном), но без шляпы. Они с Медным всадником смотрят в одном направлении. Однако взгляд Петра направлен вглубь веков (он решает исторические задачи, не заботясь о судьбах людей), а Евгений смотрит на дом любимой. И в этом сопоставлении Евгения с бронзовым Петром выявляется главное отличие: у Евгения есть душа и сердце, он чувствовать и переживать за судьбу любимого им человека. Он – антипод "кумира на бронзовом коне", у него есть то, чего лишен бронзовый Петр: сердце и душа, он печалиться, мечтать, мучаться. Таким образом, несмотря на то, что Петр занят размышлениями о судьбах страны, то есть по сути в абстрактном смысле благоустройством жизни людей (включая самого Евгения как будущего жителя Петербурга), а Евгений увлечен своими собственными, сугубо личными, бытовыми интересами, в глазах читателя именно этот маленький человек становится более привлекательным, вызывает живое участие. Наводнение, обернувшееся трагедией для Евгения, делает из него (невзрачного человека) Героя. Он сходит с ума (что несомненно сближает его образ с образом героя романтических произведений, ведь безумие – частый атрибут романтического героя), бродит по улицам враждебного ему города, но "мятежный шум Невы и ветров раздавался в его ушах". Именно шум природной стихии в сочетании с "шумом" в душе Евгения пробуждает в безумце то, что для Пушкина было главным признаком человека, – память; и именно память о пережитом наводнении приводит его на Сенатскую площадь, где он во второй раз встречается с "кумиром на бронзовом коне". Через великолепное описание Пушкина мы видим, что это была трагически прекрасная минута в жизни бедного, смиренного чиновника.
Евгений вздрогнул. Прояснились В нем страшно мысли.
Он понял причину своих несчастий, несчастий города, он узнал виновника, "того, чьей волей роковой под морем город основался". В нем родились чувство ненависти к "державцу полумира" и жажда возмездия. Евгений поднимает бунт. Подойдя к кумиру, он грозит ему: "Ужо тебе!..". Духовная эволюция Евгения и порождает естественность и неизбежность протеста. Художественно убедительно показано преображение Евгения. Протест поднимает его к новой, высокой, трагической жизни, таившей в себе близкую и неминуемую гибель. Евгений отваживается грозить Петру будущим возмездием. И эта угроза страшна самодержцу, потому что он понимает, какая грозная сила сокрыта в протестующем, поднявшем мятеж человеке. В тот момент, когда Евгений "прозревает", он становится Человеком в его родовой сущности (нужно заметить, что герой в этом отрывке ни разу не назван Евгением, что делает его в некоторой степени безликим, таким как все, одним из всех). Мы видим противостояние "грозного царя", олицетворения самодержавной власти, и Человека, имеющего сердце и наделенного памятью. В шепоте прозревшего Человека слышатся угроза и обещание возмездия, за которые ожившая статуя, "мгновенно гневом возгоря", наказывает "безумца бедного". При этом понятно, что это единичный протест, к тому же произнесенный "шепотом". Символично и определение Евгения безумцем. Безумие – это, по Пушкину, неравный спор. Выступление одиночки против могущественной власти самодержавия безумно, с точки зрения здравого смысла. Но это "святое" безумие, поскольку молчаливое смирение гибельно. Только протест личность от нравственной гибели в условиях насилия.
Трехмачтовый бриг "Антилопа" отплывал в Южный океан. На корме стоял корабельный врач Гулливер и смотрел в подзорную трубу на пристань. Там остались его жена и двое детей: сын Джонни и дочь Бетти. Не в первый раз отправлялся Гулливер в море. Он любил путешествовать. Еще в школе он тратил почти все деньги, которые присылал ему отец, на морские карты и на книги о чужих странах. Он усердно изучал географию и математику, потому что эти науки больше всего нужны моряку. Отец отдал Гулливера в учение к знаменитому в то время лондонскому врачу. Гулливер учился у него несколько лет, но не переставал думать о море.
Андрею Дубенскому — основателю города (скульптор В. Гирич, архитектор М. Меркулов, 1997)Виктору Астафьеву, (скульптор И. Линевич-Яворский, архитектор А. Демирханов, 2006), площадь СогласияВладимиру Ленину[334] (скульптор В. Пинчук, 1970), площадь РеволюцииВасилию Сурикову, (скульптор Л. Эйдлин, 1948), сквер им. В. СуриковаВасилию Сурикову, (скульптор Г. Лавров, 1948), Свердловская ул., у художественного училищаВасилию Сурикову, (скульптор И. Котов, 1960), проспект Мира, у Покровского кафедрального собораВасилию Сурикову, (скульптор Ю. Злотя), музей-усадьба В. И. СуриковаКомандору Резанову[335], скончавшемуся и похороненному в Красноярске (скульптор К. Зинич, 2007), площадь МираБойцам 31-го Сибирского стрелкового полка, (скульптор Г. Лавров, 1947), Краснодарская ул.\ пр-т МеталлурговВладимиру Маяковскому, площадь МаяковскогоВоинам-интернационалистам (скульптор Б. Мусат, архитектор С. Геращенко, 1994), недалеко от Троицкого собораАкадемику Киренскому, (скульпторы Н. Силис и В. Лемпорт, архитектор Л. Соколов, 1974), АкадемгородокСибирский кандальный путь (художник Ю. Ишханов, скульптор А. Демирханов), недалеко от Предмостной площадиАнтону Чехову, (скульптор Ю. Ишханов, архитектор А. Демирханов, 1995), Театральная площадь (нижний ярус)Ивану Ярыгину, (скульптор В. Усов, 2002), остров ОтдыхаАндрею Поздееву, (скульптор Ю. Злотя, архитектор М. Меркулов, 2000), проспект МираДетям войны, (архитектор А. Касаткин, скульптор К. Зинич, 2005), проспект Мира[336] (Владимирская площадь)Св. Луке (Войно-Ясенецкому), (скульптор Б. Мусат, 2002), проспект МираАлександру Матросову, (скульптор Матвеев, 2006), улица А. МатросоваНеизвестному солдату, площадь Победы возле Свято-Троицкого собора и Троицкого кладбищаАлександру Пушкину, Центральный паркМаксиму Горькому, Центральный паркФеликсу Дзержинскому[337], (скульптор Ю. Ишханов, архитектор В. Лопатин), улица Ф. ДзержинскогоПамятник Петру и Февронии Муромским[338]Памятник участникам польского восстания 1863 года, проспект имени газеты «Красноярский рабочий»Памятник рок-музыканту, основателю группы «Король и Шут» Михаилу Горшеневу, Центральный парк.
Герой поэмы "Медный всадник" Евгений – порождение "петербургского" периода русской истории. Это "маленький" человек, смысл жизни которого заключен в обретении мещанского счастья: хорошего места, семьи, дома, благополучия.
…я молод и здоров,
Трудиться день и ночь готов;
Уж кое-как себе устрою
Приют смиренный и простой
И в нем Парашу успокою.
В сцене наводнения Евгений сидит за спиной Медного всадника, сжав руки крестом (параллель с Наполеоном), но без шляпы. Они с Медным всадником смотрят в одном направлении. Однако взгляд Петра направлен вглубь веков (он решает исторические задачи, не заботясь о судьбах людей), а Евгений смотрит на дом любимой. И в этом сопоставлении Евгения с бронзовым Петром выявляется главное отличие: у Евгения есть душа и сердце, он чувствовать и переживать за судьбу любимого им человека. Он – антипод "кумира на бронзовом коне", у него есть то, чего лишен бронзовый Петр: сердце и душа, он печалиться, мечтать, мучаться. Таким образом, несмотря на то, что Петр занят размышлениями о судьбах страны, то есть по сути в абстрактном смысле благоустройством жизни людей (включая самого Евгения как будущего жителя Петербурга), а Евгений увлечен своими собственными, сугубо личными, бытовыми интересами, в глазах читателя именно этот маленький человек становится более привлекательным, вызывает живое участие.
Наводнение, обернувшееся трагедией для Евгения, делает из него (невзрачного человека) Героя. Он сходит с ума (что несомненно сближает его образ с образом героя романтических произведений, ведь безумие – частый атрибут романтического героя), бродит по улицам враждебного ему города, но "мятежный шум Невы и ветров раздавался в его ушах". Именно шум природной стихии в сочетании с "шумом" в душе Евгения пробуждает в безумце то, что для Пушкина было главным признаком человека, – память; и именно память о пережитом наводнении приводит его на Сенатскую площадь, где он во второй раз встречается с "кумиром на бронзовом коне". Через великолепное описание Пушкина мы видим, что это была трагически прекрасная минута в жизни бедного, смиренного чиновника.
Евгений вздрогнул. Прояснились
В нем страшно мысли.
Он понял причину своих несчастий, несчастий города, он узнал виновника, "того, чьей волей роковой под морем город основался". В нем родились чувство ненависти к "державцу полумира" и жажда возмездия. Евгений поднимает бунт. Подойдя к кумиру, он грозит ему: "Ужо тебе!..".
Духовная эволюция Евгения и порождает естественность и неизбежность протеста. Художественно убедительно показано преображение Евгения. Протест поднимает его к новой, высокой, трагической жизни, таившей в себе близкую и неминуемую гибель. Евгений отваживается грозить Петру будущим возмездием. И эта угроза страшна самодержцу, потому что он понимает, какая грозная сила сокрыта в протестующем, поднявшем мятеж человеке.
В тот момент, когда Евгений "прозревает", он становится Человеком в его родовой сущности (нужно заметить, что герой в этом отрывке ни разу не назван Евгением, что делает его в некоторой степени безликим, таким как все, одним из всех). Мы видим противостояние "грозного царя", олицетворения самодержавной власти, и Человека, имеющего сердце и наделенного памятью. В шепоте прозревшего Человека слышатся угроза и обещание возмездия, за которые ожившая статуя, "мгновенно гневом возгоря", наказывает "безумца бедного". При этом понятно, что это единичный протест, к тому же произнесенный "шепотом". Символично и определение Евгения безумцем. Безумие – это, по Пушкину, неравный спор. Выступление одиночки против могущественной власти самодержавия безумно, с точки зрения здравого смысла. Но это "святое" безумие, поскольку молчаливое смирение гибельно. Только протест личность от нравственной гибели в условиях насилия.