Объяснение:
Одни исследователи объявляют Пушкина родоначальником современного русского литературного языка, другие считают, что нормы русского литературного национального языка складываются в 18 – начале 19 вв., а Пушкин – создатель русской художественной литературы.
Другая точка зрения представляются ряду исследователей более убедительной, хотя взаимовлияние литературного языка и языка художественной литературы в первой четверти 19 века было очень сложным. Правомерна и первая точка зрения. Пушкина можно считать родоначальником современного русского литературного языка, но при этом следует учитывать целый ряд факторов:
Пушкин завершил длительную эволюцию литературного языка, используя все достижения русских писателей 18 – начала 19 века в области литературного языка и стилистики, совершенствуя все то, что сделали до него Ломоносов, Карамзин, Крылов, Грибоедов.
Пушкин дал наиболее совершенные образцы русского литературного языка 19 века (20-30-х гг), нормы которого остаются действующими, живыми для нашего времени.
Отбор и употребление всех языковых единиц Пушкиным были подчинены «чувству соразмерности и сообразности».
В период деятельности Пушкина завершился процесс разрушения жанровой обособленности содержания и формы художественного произведения.
Пушкин – основоположник новой стилистической системы русского языка.
Произведения Пушкина мы можем рассматривать как образцы языка художественной литературы в современном понимании этого термина, т.к. Пушкин выходит за пределы литературного языка, если этого требует жанр, тема и назначение произведения.
В сочинениях Пушкина за славянизмами окончательно закрепляются стилистические функции: создание исторического колорита («Полтава», «Песнь о вещем Олеге»); поэтических текстов патетического слога («Вольность», «Деревня»), воссоздание библейского («Пророк»), античного («Арион»), восточного колорита («Анчар»); создание комического эффекта, создание профессиональной характеристики героя («Борис Годунов», Варлаам).
Пушкин отстаивал права иноязычной лексики в русском литературном языке, в научной прозе, публицистике и в языке художественной литературы. Но при этом в своих текстах он допускает лексические заимствования только в том случае, если в русском языке им не было соответствий.
Карамзинские преобразования в области синтаксиса во многом подготовили пушкинскую реформу языка: простота синтаксических конструкций, сближение синтаксиса книжного и синтаксиса живой разговорной речи.
Г., жившего в деревне, по капризу барыни привозят в город, где он попадает в атмосферу подхалимства и завистничества, которая царит среди крепостных в доме помещицы. На этом фоне разворачивается трогательная история его любви к прачке Татьяне: «Куда, бывало, она ни пойдет, он уж тут как тут, идет ей навстречу, улыбается, мычит, махает руками…» Но барыня из своих соображений отдает Татьяну за пьяницу башмачника Капитона, с чем Г. приходится смириться. Поэтому объяснима привязанность героя к им щенку: Муму оказалась единственным существом, которое на его ласку отвечало взаимностью. Давно спорят, почему Г. выполняет приказ барыни утопить Муму, а затем без разрешения уходит в деревню. В этом поступке усматривали ярко выраженный протест против крепостного права. Но тогда непонятны причины его неожиданной жестокости по отношению к любимому существу. Одна из вероятных разгадок — в трактовке, принадлежащей И.С.Аксакову, который считал Г. символом русского народа, его страшной силы и непостижимой кротости.