Отец рассказчика поехал в Крым продавать табак, поэтому дома остались сам рассказчик, дед, мать, да два брата. Дед засеял баштан на дороге и перешел жить в курень. Взял он с собой рассказчика и брата его. Мимо куреня по дороге проезжало много народу. Многие останавливались, рассказывали истории разные. Особенно любил дед, когда чумаки проезжали. Один раз остановились в курене чумаки, вечером собрались, поели дыни, решили танцевать. Пустился дед танцевать. Хорошо пляшет, а до середины гладкого места дойдет, не идут ноги, как будто черт вмешивается. Несколько раз пытался, ничего не выходит. Выругался дед. Вдруг слышит, смеется сзади кто-то. Оглянулся, а сзади нет ни чумаков, ни куреня, только гладкое поле во все стороны. Огляделся дед кругом, место вроде знакомое. Глядь, на могилке в стороне вспыхнула свечка. Дед решил, что клад это. Он кинулся уже копать, да понял, что нечем. Отметил он могилку и пошел домой за лопатой. Долго шел дед, пока добрался до куреня. На следующий день, как только стемнело, взял дед заступ и пошел к месту с кладом. Но сколько ни ходил он, а места того найти не мог. Как назло пошел сильный дождь. Дед вернулся в курень весь промокший, лег, накрылся тулупом и стал ругать черта на чем свет стоит. Вечером следующего дня дед пошел на середину гладкого места, где не мог вытанцевать еще недавно, ударил со всей силы заступом, выругался. Глядь, а он на том самом поле, и могилка невдалеке. Дед подбежал к могилке и стал копать. Тут начались странные вещи: кто-то стал чихать, баранья голова, медведь, птичий нос стали повторять за дедом его слова. Испугался дед, а сам копает. Выкопал он котел, схватил его и бежать. Прибежал к своему полю и стал хвастать, что клад принес. Открыл котел, а там сор, дрязг. Дед выкинул котел и руки вымыл. С тех пор, если слышит, что где неспокойно, говорит, что черт шалит, и начинает кресты класть на него. А место заколдованное отгородил плетьми и велел кидать туда сор, бурьян. После нанимали это поле соседние казаки. Земля там хорошая, богатый урожай дает. А вот на заколдованном месте ничего не росло. Вроде засеют как следует, а взойдет не разберешь что: арбуз не арбуз, дыня не дыня.
Известная песня Я. Френкеля «Журавли» посвящена всем тем, кто погиб во время Великой Отечественной войны. Автор стихов Расул Гамзатов. Стихотворение было написано им в 1965 году во время полета из Токио в Дагестан. В Японии Гамзатов посетил мемориал, посвященный жертвам Хиросимы и Нагасаки. Там был памятник японской девочке, страдавшей от лейкемии после атомного взрыва в Хиросиме. В руках у нее был журавлик. Девочка верила старинной японской легенде о том, что, если сделать тысячу бумажных журавликов, — болезнь отступит. Однако она умерла, так и не успев выполнить задуманное. Поэта поразила эта история. Так родился образ «белых журавлей». Само стихотворение Р. Гамзатов написал в самолете. Однако эти стихи были навеяны и другими событиями. В Японии поэт получил известие о кончине матери, и, находясь в самолете, он думал о ней, о старшем брате Магомете, погибшем в боях за Севастополь, думал о близких людях, не вернувшихся с Великой Отечественной войны. Р. Гамзатов написал это стихотворение на аварском языке. Через три года друг поэта, переводчик Наум Гребнев, перевел это стихотворение на русский язык. Оно было напечатано в журнале «Новый мир» и начиналось словами: «Мне кажется порою, что джигиты, с кровавых не пришедшие полей…». Затем оно попало на глаза Марку Бернесу, который, с согласия автора и переводчика, немного изменил текст стихотворения, заменив слово «джигиты» на слово «солдаты». Он же попросил Я. Френкеля написать музыку. В 1969 году Марк Бернес исполнил эту песню, которая стала его последней песней. В этот же год он ушел из жизни. Лирический герой этого стихотворения скорбит по всем погибшим воинам, он остро чувствует свое одиночество на этой Земле. Погибшие напоминают ему белых журавлей, летящих по небу: Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю эту полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. В журавлином клине ему видится что-то близкое, родное, журавлиный клич напоминает аварскую речь. Атмосфера грусти, тоски пронизывают это стихотворение. При этом герой понимает, что и сам когда-то уйдет из жизни, обретет свое место в вечности: Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле. Стихотворение написано катренами, рифмовка — перекрестная. Поэт использует различные средства художественной выразительности: эпитет («в сизой мгле», «клин усталый», «с кровавых… полей»), риторический во Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса?»), лексический повтор и анафору («Летит, летит по небу клин усталый — Летит в тумане на исходе дня…»), метафору («Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле…»), развернутое сравнение («Летят своим определенным строем, Как по полям людьми они брели…»). Поэт использует слова и выражения высокого стиля («полегли», «до сей поры», «свершают», «вечернею порою»).
Известная песня Я. Френкеля «Журавли» посвящена всем тем, кто погиб во время Великой Отечественной войны. Автор стихов Расул Гамзатов. Стихотворение было написано им в 1965 году во время полета из Токио в Дагестан. В Японии Гамзатов посетил мемориал, посвященный жертвам Хиросимы и Нагасаки. Там был памятник японской девочке, страдавшей от лейкемии после атомного взрыва в Хиросиме. В руках у нее был журавлик. Девочка верила старинной японской легенде о том, что, если сделать тысячу бумажных журавликов, — болезнь отступит. Однако она умерла, так и не успев выполнить задуманное. Поэта поразила эта история. Так родился образ «белых журавлей». Само стихотворение Р. Гамзатов написал в самолете. Однако эти стихи были навеяны и другими событиями. В Японии поэт получил известие о кончине матери, и, находясь в самолете, он думал о ней, о старшем брате Магомете, погибшем в боях за Севастополь, думал о близких людях, не вернувшихся с Великой Отечественной войны. Р. Гамзатов написал это стихотворение на аварском языке. Через три года друг поэта, переводчик Наум Гребнев, перевел это стихотворение на русский язык. Оно было напечатано в журнале «Новый мир» и начиналось словами: «Мне кажется порою, что джигиты, с кровавых не пришедшие полей…». Затем оно попало на глаза Марку Бернесу, который, с согласия автора и переводчика, немного изменил текст стихотворения, заменив слово «джигиты» на слово «солдаты». Он же попросил Я. Френкеля написать музыку. В 1969 году Марк Бернес исполнил эту песню, которая стала его последней песней. В этот же год он ушел из жизни. Лирический герой этого стихотворения скорбит по всем погибшим воинам, он остро чувствует свое одиночество на этой Земле. Погибшие напоминают ему белых журавлей, летящих по небу: Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю эту полегли когда-то, А превратились в белых журавлей. В журавлином клине ему видится что-то близкое, родное, журавлиный клич напоминает аварскую речь. Атмосфера грусти, тоски пронизывают это стихотворение. При этом герой понимает, что и сам когда-то уйдет из жизни, обретет свое место в вечности: Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле, Из-под небес по-птичьи окликая Всех вас, кого оставил на земле. Стихотворение написано катренами, рифмовка — перекрестная. Поэт использует различные средства художественной выразительности: эпитет («в сизой мгле», «клин усталый», «с кровавых… полей»), риторический во Не потому ль так часто и печально Мы замолкаем, глядя в небеса?»), лексический повтор и анафору («Летит, летит по небу клин усталый — Летит в тумане на исходе дня…»), метафору («Настанет день, и с журавлиной стаей Я поплыву в такой же сизой мгле…»), развернутое сравнение («Летят своим определенным строем, Как по полям людьми они брели…»). Поэт использует слова и выражения высокого стиля («полегли», «до сей поры», «свершают», «вечернею порою»).
