После крестьянской реформы 1861 года, когда в российских деревнях начались волнения, вызванные грабительским характером реформы, получила хождение прокламация «К барским крестьянам». Ее авторство власти решили приписать Чернышевскому. Однако не так-то просто было расправиться со знаменитым литературным критиком, статьи которого пропускались царской цензурой и широко печатались в «Современнике» и «Отечественных записках». Всем было известно о его революционных симпатиях, о близости с Герценом и другими крупными революционерами, однако эта сторона деятельности Чернышевского была тщательно законспирирована. На виду была лишь его литературная деятельность. С поразительной и дерзновенной ловкостью Чернышевский умел высказываться в своих статьях «между строк». Когда в печатавшихся в «Современнике» статьях о Гарибальди и в комментариях к итальянским событиям он со странным упорством чуть ли не в каждой фразе повторял: «в Италии», «я говорю об Италии», даже самый бестолковый читатель в конце концов начинал понимать, что речь шла о России и о текущих политических событиях. Тем не менее формально придраться было не к чему. 7 июля 1862 года власти, опасавшиеся открытого восстания, арестовали Чернышевского и бросили его в Петропавловскую крепость. Формальным поводом послужило письмо Герцена, в котором говорилось о том, что он вместе с Чернышевским собирается печатать «Колокол» за границей, поскольку в России журнал был запрещен. Но этого было мало, необходимо было предъявить Чернышевскому более веское обвинение. Но в чем? И власти пошли на прямой подлог. Отставной уланский корнет В. К. Костомаров, разжалованный в рядовые за тайное печатание «возмутительных изданий», человек с психическими отклонениями и бездарный поэт-графоман, чтобы избежать наказания, согласился сотрудничать с III отделением. Подделав почерк Чернышевского, Костомаров написал записку, будто бы от Чернышевского, с изменить одно слово в прокламации. Кроме того, Костомаров сфабриковал еще письмо, в котором якобы содержались неопровержимые доказательства прямого участия Чернышевского в революционной деятельности. На основании этих фальшивых улик в начале 1864 года сенат вынес Чернышевскому приговор - 14 лет каторги и вечное поселение в Сибири. Александр II утвердил приговор, сократив срок пребывания на каторге на 7 лет, однако фактически Чернышевский провел в заключении более 18 лет. При аресте Чернышевского были конфискованы все его записи, в том числе дневник. Самые «опасные» заметки были зашифрованы (довольно примитивным однако в целом дневниковые записи носили довольно беспорядочный характер, к тому же их язык и стиль производил довольно сумбурное впечатление. Когда Чернышевскому, который решительно отверг фальшивку Костомарова, стали предъявлять обвинения уже на основании дневниковых записей, он придумал смелый и интересный ход: он решил выдать дневник за черновик литературного произведения, а все свои рассуждения - за вымысел беллетриста. Более того, существует мнение (яростно оспаривавшееся официальным советским литературоведением), что Чернышевский стал писать «Что делать?» лишь для того, чтобы оправдать содержание своего «крамольного» дневника, который он таким образом превращал в черновик романа. Едва ли причина его написания только в этом, однако эта версия проливает свет на загадку романа, явно плохо продуманного и написанного в спешке. Действительно, тон повествования то становится небрежным и развязным, то оно приобретает надуманные, фантастические черты. В советском литературоведении было принято утверждать, что царская цензура просто-напросто «проглядела» революционный характер произведения и поэтому допустила его к печати. Но есть и иная точка зрения: цензоры прекрасно видели, что все в этом якобы «любовном» романе шито белыми нитками, однако, принимая во внимание полное отсутствие каких-либо художественных достоинств рукописи (об этом на первых страницах заявляет и сам автор
Почти в каждом болоте кроется несметное богатство. Все травинки и былинки, растущие там, пропитывает солнце, насыщает своим теплом и светом. Умирая, растения не сгнивают, как в земле. Болото бережно сохраняет их, накапливая могучие пласты торфа, пропитанного солнечной энергией. Поэтому и называют болото «кладовой солнца». Такие кладовые разыскиваем мы, геологи. Эта история произошла в конце войны, в селе возле Блудова болота, что в Переславль-Залесском районе. В соседнем от нас доме жили брат с сестрой. Двенадцатилетнюю девочку звали Настей, а её десятилетнего брата — Митрашей. Дети недавно осиротели — «их мать умерла от болезни, отец погиб на Отечественной войне». Дети были очень милые. «Настя была как Золотая курочка на высоких ножках» с личиком, усыпанным золотистыми веснушками. Митраша был невысоким, плотным, упрямым и сильным. Соседи называли его «мужичок в мешочке». Сначала им всем селом, а потом дети сами научились управляться с хозяйством и оказались очень самостоятельными. Однажды весной дети решили пойти за клюквой. Обычно эту ягоду собирают осенью, но пролежав зиму под снегом, она становится вкуснее и полезнее. Митраша взял отцовское ружьё и компас, Настя — огромную корзину и еды. Когда-то отец рассказывал им, что в Блудовом болоте, возле Слепой елани есть нетронутая полянка, усыпанная ягодой. Туда-то дети и направились. Вышли они затемно. Птицы ещё не пели, только за рекой слышался вой Серого Помещика — самого страшного волка в округе. К развилке дети подошли, когда солнце уже встало. Тут и вышел у них спор. Митраша хотел идти по компасу на север, как отец говорил, только северная тропка была нехоженой, чуть заметной. Настя хотела пойти торной тропой. Дети поругались, и каждый повернул на свою тропку. Тем временем неподалёку проснулась Травка, собака лесника Антипыча. Лесник умер, и его верная собака осталась жить под остатками дома. Травке было тоскливо без хозяина. Она завыла, и этот вой услыхал Серый Помещик. В голодные весенние дни он питался, в основном, собаками, и теперь побежал на вой Травки. Однако вскоре вой прекратился — собака погнала зайца. Во время погони она учуяла запах маленьких людей, один из которых нёс хлеб. По этому-то следу Травка и побежала. Между тем компас привёл Митрашу прямо к Слепой елани. Здесь еле заметная тропка делала крюк, и мальчик решил его срезать напрямки. Впереди лежала ровная и чистая полянка. Митраша не знал, что это и есть гибельная топь. Мальчик больше половины, когда елань начала его засасывать. В одно мгновение он провалился по пояс. Митраше оставалось только лечь грудью на ружьё и застыть. Внезапно мальчик услышал, как его окликает сестра. Он отозвался, но ветер отнёс его крик в другую сторону, и Настя не услышала. Всё это время девочка шла по утоптанной тропе, которая тоже вела к Слепой елани, только в обход. В конце тропы она наткнулась на то самое клюквенное место, и начала собирать ягоду, забыв обо всём. О брате она вспомнила только к вечеру — еда-то осталась у неё, а Митраша так и ходит голодный. Оглянувшись, девочка увидела Травку, которую привёл к ней запах съестного. Настя вспомнила собаку Антипыча. От тревоги за брата девочка заплакала, а Травка старалась её утешить. Она завыла, и Серый Помещик поспешил на звук. Вдруг собака снова почуяла запах зайца, помчалась за ним, выскочила на Слепую елань и увидела там ещё одного маленького человека. Митрашка, совсем замёрзший в холодной трясине. увидел собаку. Это был его последний шанс Ласковым голосом он подманил Травку. Когда лёгкая собака подошла совсем близко, Митраша крепко ухватил её за задние лапы, и Травка вытащила мальчика из трясины. Мальчик был голоден. Он решил подстрелить зайца, которого выгнала к нему умная собака. Он зарядил ружьё, изготовился, и вдруг совсем рядом увидел волчью морду. Выстрелил Митраша почти в упор и окончил долгую жизнь Серого Помещика. Выстрел услыхала Настя. Брат с сестрой провели ночь на болоте, а утром вернулись домой с тяжёлой корзиной и рассказом о волке. Те, кто поверил Митраше, пошли на елань и привезли мёртвого волка. С тех пор мальчик стал героем. К концу войны его уже не называли «мужичком в мешочке», так он вырос. Настя долго корила себя за жадность к клюкве и отдала всю полезную ягоду детям, эвакуированным из Ленинграда.
Рассказ Л. Н. Толстого «После бала» начинается словами главного героя и повествователя, Ивана Васильевича о том, что на поступки и личность влияет не только среда, но и случай. В подтверждение этой мысли он начинает рассказывать о случайности, которая повлияла на всю его дальнейшую жизнь.Это случилось в 40-х годах, когда Иван Васильевич был еще студентом в университете. Он был молод и богат, и очень сильно влюблен в одну прекрасную девушку по имени Варя. Ее отец был полковник, воинский начальник николаевской выправки по имени Петр Владиславович, статный высокий старик.Однажды Иван Васильевич и Варя встретились на балу у губернского предводителя в последний день масленицы, и Иван Васильевич почти весь день протанцевал с ней. Перед ужином жена устроителя бала просит Варю потанцевать с ее отцом. Во время того, как дочь танцует с отцом мазурку, на них смотрят все гости. Иван Васильевич умиляется, видя, что старик носит старомодные самодельные сапоги, только для того, чтобы ни в чем не отказывать дочери. После танца полковник подводит дочь к Ивану Васильевичу, и они снова танцуют вместе, затем Варя после того как отец уехал, остается с Иваном Васильевичем и на кадриль после ужина. Иван Васильевич счастлив и любит ее еще больше.Вернувшись домой, Иван Васильевич смотрит на перышко от веера и перчатку, подаренную ему его возлюбленной, и не может уснуть. Он решил отправиться на прогулку в город и, приблизившись к полю, возле которого жила семья Вари, услышал неприятные звуки флейты и барабана. Из тумана перед ним выступают силуэты солдат в черных мундирах, стоящих двумя рядами друг против друга. От прохожего он узнает, что они гоняют татарина за побег. Затем перед его глазами предстают идущий в его сторону оголенный по пояс человек, привязанный к ружьям двух солдат и рядом с ним – смутно знакомая ему фигура военного. Он узнает в военном отца Вари. Иван Васильевич видит, как избивают провинившегося, его окровавленную спину, и как он просит пощады, а полковник, как ни в чем не бывало, идет рядом, ругая какого-то солдата за то, что он ударил слишком слабо. Ивану Васильевичу эта сцена стала невыносима, и он тут же ушел к себе. Дома он пытался убедить себя, что ему просто неизвестно то, что знает полковник, и раз к этой жестокости относятся как к чему-то само собой разумеющемуся, то нет смысла переживать. Однако это неприятное воспоминание так и не изгладилось из его памяти, и даже видя Варю, он вспоминал этот случай с татарином и поэтому любовь его пошла на убыль и он перестал встречаться с девушкой.Две контрастные по настроению сцены рассказа хорошо иллюстрируют мысль автора о лицемерии, блестящем фасаде и гнилой сути тогдашнего общества. Мы видим, как в своем кругу аристократы выглядят доброжелательными и милыми, замечательно танцуют и веселятся, а сразу после этого нам показывают, как эти же люди безжалостно причиняют страдания другим, нижестоящим. Это рушит и представление главного героя об отце возлюбленной как о хорошем человеке, и даже его чувства к дочери полковника рушатся, несмотря на то, что он убеждает себя, что его поведение с татарином и солдатами было нормально, раз никто не протестует против этого.
7 июля 1862 года власти, опасавшиеся открытого восстания, арестовали Чернышевского и бросили его в Петропавловскую крепость. Формальным поводом послужило письмо Герцена, в котором говорилось о том, что он вместе с Чернышевским собирается печатать «Колокол» за границей, поскольку в России журнал был запрещен. Но этого было мало, необходимо было предъявить Чернышевскому более веское обвинение. Но в чем? И власти пошли на прямой подлог. Отставной уланский корнет В. К. Костомаров, разжалованный в рядовые за тайное печатание «возмутительных изданий», человек с психическими отклонениями и бездарный поэт-графоман, чтобы избежать наказания, согласился сотрудничать с III отделением. Подделав почерк Чернышевского, Костомаров написал записку, будто бы от Чернышевского, с изменить одно слово в прокламации. Кроме того, Костомаров сфабриковал еще письмо, в котором якобы содержались неопровержимые доказательства прямого участия Чернышевского в революционной деятельности. На основании этих фальшивых улик в начале 1864 года сенат вынес Чернышевскому приговор - 14 лет каторги и вечное поселение в Сибири. Александр II утвердил приговор, сократив срок пребывания на каторге на 7 лет, однако фактически Чернышевский провел в заключении более 18 лет.
При аресте Чернышевского были конфискованы все его записи, в том числе дневник. Самые «опасные» заметки были зашифрованы (довольно примитивным однако в целом дневниковые записи носили довольно беспорядочный характер, к тому же их язык и стиль производил довольно сумбурное впечатление. Когда Чернышевскому, который решительно отверг фальшивку Костомарова, стали предъявлять обвинения уже на основании дневниковых записей, он придумал смелый и интересный ход: он решил выдать дневник за черновик литературного произведения, а все свои рассуждения - за вымысел беллетриста. Более того, существует мнение (яростно оспаривавшееся официальным советским литературоведением), что Чернышевский стал писать «Что делать?» лишь для того, чтобы оправдать содержание своего «крамольного» дневника, который он таким образом превращал в черновик романа. Едва ли причина его написания только в этом, однако эта версия проливает свет на загадку романа, явно плохо продуманного и написанного в спешке. Действительно, тон повествования то становится небрежным и развязным, то оно приобретает надуманные, фантастические черты.
В советском литературоведении было принято утверждать, что царская цензура просто-напросто «проглядела» революционный характер произведения и поэтому допустила его к печати. Но есть и иная точка зрения: цензоры прекрасно видели, что все в этом якобы «любовном» романе шито белыми нитками, однако, принимая во внимание полное отсутствие каких-либо художественных достоинств рукописи (об этом на первых страницах заявляет и сам автор