Всю жизнь мы боролись – с собой – за себя, Писали мы повесть, любя и скорбя, Но в повести слишком трагичный финал: Никто в её лицах себя не узнал. Всё те же ошибки, опять и опять, Вновь нечего, кроме цепей, нам терять. А как торжествуем, оковы сломав: «Да здравствует солнце, да скроется тьма!» Рождаются храмы... Но бьёт автомат! Теперь господа мы... А слышен лишь мат! С руками не сладить, и не привыкать: Одной созидать, а второй – разрушать. С тобой катаклизмы, Россия, всегда: Мы шли к коммунизму – пришли в никуда. И смысл этих слов не поймёшь ты сама: Да здравствует солнце, да скроется тьма! Эпоха сомнений, безвластья и смут! Ты – бич поколений, что нынче живут И снова мы стадом идём на убой, Покорные тем, кто ведёт за собой. А те же, кто держат правленья бразды, Нас будут дурачить, пока мы просты. Избавил бы Бог нас от рабства клейма! Да здравствует солнце, да скроется тьма... Ах, как без проблем нам мечтается жить! Мы шик чужеземный спешим повторить, И в жалких попытках не выхватим суть: У каждой страны – свой особенный путь. Так долго ли быть нам страной дураков, Предавших забвенью уроки веков? Всё больше и больше сошедших с ума... Да здравствует солнце, да скроется тьма...
Весной в своих грядах так рылся огородник, как будто бы хотел он вырыть клад: мужик ретивый был работник, и дюж, и свеж на взгляд; под огурцы одни он взрыл с полсотни гряд. двор обо двор с ним жил охотник до огородов и садов, великий краснобай, названный друг природы, недоученный филосо́ф, 10который лишь из книг болтал про огороды. однако ж, за своим он вздумал сам ходить и тоже огурцы садить; а между тем смеялся так соседу: «сосед, как хочешь ты потей, а я с работою моей далеко от тебя уеду, и огород твой при моем казаться будет пустырем. да, правду говорить, я и тому дивился, 20что огородишко твой кое-как идет. как ты еще не разорился? ты, чай, ведь никаким наукам не учился? » «и некогда», соседа был ответ. «прилежность, навык, руки: вот все мои тут и науки; мне бог и с ними хлеб дает».— «невежа! восставать против наук ты смеешь? » — «нет, барин, не толкуй моих так криво слов: коль ты что́ путное затеешь, 30я перенять всегда готов».— «а вот, увидишь ты, лишь лета б нам » — «но, барин, не пора ль за дело приниматься? уж я кой-что посеял, посадил; а ты и гряд еще не взрыл».— «да, я не взрыл, за недосугом: я всё читал и вычитал, чем лучше: заступом их взрыть, сохой иль плугом. но время еще не уйдет».— 40«как вас, а нас оно не ждет», последний отвечал,— и тут же с ним расстался, взяв заступ свой; а филосо́ф пошел домой. читал, выписывал, справлялся, и в книгах рылся и в грядах, с утра до вечера в трудах. едва с одной работой сладит, чуть на грядах лишь что взойдет. в журналах новость он найдет — 50всё перероет, пересадит на новый лад и образец. какой же вылился конец? у огородника взошло всё и поспело: он с прибылью, и в шляпе дело; а филосо́ф — без огурцов.
Главный герой повести пётр андреевич гринёв с детства воспитывается в обстановке высокой житейской нравственности. в гринёве как бы соединились доброе, любящее сердце его матери с честностью, прямотой, смелостью- качествами, которые присущи отцу. андрей петрович гринёв отрицательно относится к лёгким, но бесчестным способам работать карьеру при дворе. потому-то он не захотел посылать на службу в петербург, в гвардию, своего сына петрушу: "чему научиться он, служа в петербурге? мотать да повесничать? – говорит андрей петрович своей жене. – нет, пускай послужит в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон". в напутствиях сыну гринёв особенно подчёркивает необходимость соблюдения чести: " служи верно, кому присягаешь, слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду". это напутствие отца остаётся с гринёвым на всю жизнь и петруши не сбиться с правильного пути. большое влияние на гринёва с самого детства оказывает его верный слуга, но в то же пора и друг- савельич. савельич считает своим долгом служить петруше и быть ему преданным от начала до конца. его преданность своим далека от рабской принадлежности. в детские годы петруши савельич не только учит его писать и судить о достоинствах борзого кобеля, но он также дает гринёву важные советы, которые петру гринёву в будущем. такими словами, например, воспитывает старый слуга своего подопечного петра гринёва, который впервой напился и вёл себя неприглядно: " кажется, ни батюшка, ни дедуля пьяницами не бывали; о матушке и изрекать нечего… ". так, отец гринёва и его верный слуга савельич, воспитали в петре с самого детства дворянина, не считающего для себя возможным изменить присяге и перейти на сторону врагов, ради своего блага. первый раз пётр гринёв поступил по чести, вернув карточный задолженность, хотя в той ситуации савельич пытался его уговорить уклониться от расчёта. но благородство взяло верх. казалось бы, такая мелочь, но именно с таких мелочей всё и начинается. человек чести, по-моему, вечно добр и бескорыстен в общении с другими. например, пётр гринёв, несмотря на недовольство савельича, бродягу за услугу, подарив ему заячий тулупчик. этот поступок в будущем спас им обоим жизни. этот момент как бы говорит, что человека, живущего по чести, сама судьба хранит. но, конечно, дело не в судьбе, а просто на земле больше людей, которые помнят добро, нежели зло, - значит, у человека благородного больше шансов на житейское счастье. нравственные испытания ожидали гринёва и в белгородской крепости, где он служил. там пётр познакомился с дочерью начальника миронова. из-за маши пётр поссорился со своим подлым товарищем швабриным, который, как позднее выяснилось, сватался к ней, но получил отказ. не желая, чтобы кто-то безнаказанно порочил доброе имя маши, гринёв вызывает обидчика на дуэль. он поступил как настоящий мужчина.
Писали мы повесть, любя и скорбя,
Но в повести слишком трагичный финал:
Никто в её лицах себя не узнал.
Всё те же ошибки, опять и опять,
Вновь нечего, кроме цепей, нам терять.
А как торжествуем, оковы сломав:
«Да здравствует солнце, да скроется тьма!»
Рождаются храмы... Но бьёт автомат!
Теперь господа мы... А слышен лишь мат!
С руками не сладить, и не привыкать:
Одной созидать, а второй – разрушать.
С тобой катаклизмы, Россия, всегда:
Мы шли к коммунизму – пришли в никуда.
И смысл этих слов не поймёшь ты сама:
Да здравствует солнце, да скроется тьма!
Эпоха сомнений, безвластья и смут!
Ты – бич поколений, что нынче живут
И снова мы стадом идём на убой,
Покорные тем, кто ведёт за собой.
А те же, кто держат правленья бразды,
Нас будут дурачить, пока мы просты.
Избавил бы Бог нас от рабства клейма!
Да здравствует солнце, да скроется тьма...
Ах, как без проблем нам мечтается жить!
Мы шик чужеземный спешим повторить,
И в жалких попытках не выхватим суть:
У каждой страны – свой особенный путь.
Так долго ли быть нам страной дураков,
Предавших забвенью уроки веков?
Всё больше и больше сошедших с ума...
Да здравствует солнце, да скроется тьма...