Герой нашего времени представляет собой несколько рамок, вложенных в одну большую раму, которая состоит в названии романа и единстве героев.
В. Белинский
Каждый литературный герой (если речь идет о большой литературе) — всегда любимое творение своего автора. Любой писатель вкладывает в своего героя частичку своей души, свои взгляды, убеждения, идеалы. И каждый литературный герой неизменно несет в себе черты своей эпохи и своего окружения: живет согласно с себе подобными или "выламывается" из общепринятых схем социального поведения. Так, в романе Пушкина "Евгений Онегин" живет и действует молодой человек 20-х годов: умный, образованный, принадлежащий к высшей аристократии, но неудовлетворенный существующей действительностью, потративший лучшие годы своей жизни на бессмысленное и бесцельное существование. Появление такого героя вызвало в обществе и литературных кругах двадцатых годов целую бурю страстей. Не успели еще они утихнуть, как на свет явился новый герой, но уже герой тридцатых годов XIX века — Григорий Печорин из романа М. Ю. Лермонтова "Герой нашего времени"
осенью ковыличтые степи совершенно именяются и получают свой особенный, самобытный, ни с чем не схожий, чудный вид: выросшие во всю свою длину и вполне распушившиеся перлово-сизые волокна ковыля при легком дуновении ветерка уже колеблются и струятся мелкою, слегка серебристою зыбью. Но сильный ветер, безгранично властвуя степью, склоняет до пожелтевших корней слабые, гибкие кусты ковыля, треплет их, хлещет, рассыпает направо и налево, бьет об увядшую землю, несет по своему направлению, и взору представляется необозримое пространство, все волнующееся и все как будто текущее в одну сторону. Для непривычных глаз такое зрелище сначала ново и поразительно, никакое течение воды на него не похоже; но скоро своим однообразием оно утомляет зрение, у иных производит даже головокружение и наводит какое-то уныние на душу. Степные же места не ковылистые в позднюю осень имеют вид еще более однообразный, безжизненный и грустный, кроме выкошенных луговин, на которых, около круглых стогов потемневшего от дождя сена, вырастает молодая зеленая отава; станицы тудаков и стрепетов любят бродить по ней и щипать молодую траву, даже гуси огромными вереницами, перемещаясь с одной воды на другую, опускаются на такие места, чтобы полакомиться свежею травкою.
