В образах генерала Платова и тульского мастера-оружейника Левши мы видим истинно преданных Родине и почитающих Россию лучшей в мире страной, с самым правильным укладом жизни, верой и самым талантливым и народом.
Очень иллюстративны рассматривание и восхищение царя Александра разными заморскими чудесами и продуктами, при этом находившийся с императором в европейской поездке казак Платов, «скучая по своему хозяйству», на все говорил, что и в России все то же есть, и не хуже, чем в Европе. Мнение царя, обозревающего технические достижения Европы, было таково, «что мы, русские, со своим значением никуда не годимся». Платов же, наоборот, истово верил и знал, что русские мастера – ничуть не хуже, и восхитившую государя пистолю ни минуты не колеблясь вскрыл, и подпись тульского оружейника на собачке продемонстрировал. На такую защиту всего русского государь Платову говорил не порть мне политики». «Дорогой у них с Платовым очень мало приятного разговора было, потому они совсем разных мыслей сделались: государь так соображал, что англичанам нет равных в искусстве, а Платов доводил, что и наши на что взглянут - всё могут сделать, но только им полезного ученья нет. И представлял государю, что у аглицких мастеров совсем на все другие правила жизни, науки и продовольствия, и каждый человек у них себе все абсолютные обстоятельства перед собою имеет, и через то в нем совсем другой смысл». То есть царь Александр верил в западное просвещение, науку и западную технологию, а Платов верил, что в мастерстве русским нет равных, просто русскую натуру надо в её целостности принимать и ценить.
Царь же Николай «в своих русских людях был очень уверенный и никакому иностранцу уступать не любил», и Платова попросил блоху английскую свезти тульским мастерам и сказать им, «что брат мой этой вещи удивлялся и чужих людей, которые делали нимфозорию, больше всех хвалил, а я на своих надеюсь, что они никого не хуже». Это очень Платова раззадорило, он сам в мастеров тульских верил, да и ещё государь с ним эту веру разделял.
Левша же Платову попался случайно, генерал просто выхватил его из тройки мастеров, и повез в Петербург перед царем держать ответ. И здесь мы видим левшу как символ русского мастера, со всей его самобытностью, любовью к родине и почитанием всего русского наилучшим, необразованностью, горячей верой, смекалкой и наблюдательностью, причём мастера анонимного. И, несмотря на противоположность образа левши образу европейской образованной технологии, он мастерством своим эту технологию превосходит. Государев двор и его уклад изображены абсолютно противными образам левши и Платова, там надо говорит так-то и так-то, а не прямую правду, надо почитать европейскую образованность, и не русское знание, следует доверять западной теоретической учености, а не русской практической вере. И в итоге левшу можно тягать за волосы, ограбить, раздеть и отправить в смертельную поездку по больницам, в которой его застудят, изобьют и в конечно итоге прикончат, а то драгоценное знание, которое он вез на родину, сгинет в кабинетах министров и чиновников, так и не дойдя до нужного адресата. Как ружья чистить – знают в России генералы, ну, или должны знать, а если знали, да ничего не предприняли – отопрутся.
Заканчивалась война. На улице цвела весна. Солдат Андрей Соколов, уроженец Воронежской губернии, вспоминая рассказывает о своей жизни. Как в гражданскую войну он был на стороне красных, а в голодном 22-ом работал на Кубани. Потом вернулся в родной Воронеж и был плотником, освоил профессию шофера. Женился на любимой девушке, воспитывал троих детей. Но, грянул роковой 1941-ый год и Андрея призвали в армию. На фронте, работая шофером, возил боеприпасы на передовую. После взрыва авиабомбы его машина была разбита, а он сам был контужен и взят в плен. Пленных держали в полуразрушенной церкви. Так сложились обстоятельства, что Андрею пришлось убить другого пленного, хотевшего выдать немцам своего взводного командира. Война жестока, Андрей Соловьев попадает в концлагерь, мысль о побеге и здесь не оставляет его. Ему удается сбежать, но его ловят. Несмотря на укусы, натравленных на него собак, ему удалось выжить. И снова тяжкий труд, голод, издевательства. В 1944 новый побег, захватив с собою немецкого офицера с документами, удалось попасть к своим. После лечения в госпитале, Андрей возвращается в родной Воронеж и узнает, что его семьи тут больше нет: жена и дочь погибли во время бомбежки, а сын Анатолий ушел на фронт. Радостное известие о капитуляции Германии для него было омрачено новость о смерти единственного сына Анатолия. После демобилизации он больше не вернулся в родной Воронеж. Случайно, возле чайной в Урюпинске, Андрей встречает беспризорника. Грустные глазёнки Ванюшки не оставили его равнодушным. Зная, что у мальчика тоже никого нет, он решает быть теперь с ним вместе и стать для него отцом.
Татьяна – образ русской женщины в романе в стихах «Евгений Онегин» Александра Пушкина. История Татьяны, ее характер показываются в романе с разных сторон, в развитии. В начале произведения она еще почти ребенок, которая только-только становится взрослой. Татьяна молчалива, застенчива, любит погрустить у окна, не любит шумные игры и девичьи разговоры своей сестры и ее подруг. Поэтому в своей семье Татьяна представляется «чужой девочкой», она не умеет попросить родных о ласке. В то время, когда все вокруг любуются ее озорной сестрой Ольгой, Татьяна всегда одинока.Однако Татьяне знакомы тончайшие душевные порывы: они просто не раскрываются для других. Она - романтическая личность. Татьяна обожает читать книги, ярко переживает с их героями разнообразные чувства и приключения. Ее привлекает все таинственное, загадочное. Поэтому Татьяна любит слушать народные легенды, мистические истории, которые рассказывает старая няня;«Татьяна верила преданьямПростонародной старины,И снам, и карточным гаданьям,И предсказания луны».Когда Татьяна влюбляется, глубина ее романтической натуры раскрывается. Вчерашняя робкая девушка оказывается неожиданно смелой. Она первая признается Онегину в любви, пишет ему письмо. Ее любовь идет от самого сердца, это чистое, нежное, застенчивое чувство. Даже циник Онегин видит, какая мечтательная девушка стоит перед ним, он не решается играть с ней. Однако оценить глубину, страсть ее любви он тоже не умеет. Татьяна, влюбившись, становится очень чувствительна, она даже предвидит трагедию убийства Ленского и отъезд любимого.Образ Татьяны через несколько лет в Петербурге уже другой. Ушли наивность, детская вера в сказки. Татьяна теперь умеет держать себя в высшем свете, недоступно и по-царски величественно. И при этом она не отрекается от самой себя, ведет себя естественно. Татьяна считается королевой столицы, и Онегин вдруг влюбляется в нее. Но тут Татьяна обнаруживает собственное достоинство. Она остается верной своему мужу, хотя в глубине души еще живет ее девичья любовь к Онегину. Сила воли ей соблюсти честность, благородство по отношению к своей семье.Таким образом, Татьяна Ларина является эталоном чувствительной, женственной, мечтательной личности. Но одновременно образ Татьяны – это образ сильной, честной и порядочной женщины.
В образах генерала Платова и тульского мастера-оружейника Левши мы видим истинно преданных Родине и почитающих Россию лучшей в мире страной, с самым правильным укладом жизни, верой и самым талантливым и народом.
Очень иллюстративны рассматривание и восхищение царя Александра разными заморскими чудесами и продуктами, при этом находившийся с императором в европейской поездке казак Платов, «скучая по своему хозяйству», на все говорил, что и в России все то же есть, и не хуже, чем в Европе. Мнение царя, обозревающего технические достижения Европы, было таково, «что мы, русские, со своим значением никуда не годимся». Платов же, наоборот, истово верил и знал, что русские мастера – ничуть не хуже, и восхитившую государя пистолю ни минуты не колеблясь вскрыл, и подпись тульского оружейника на собачке продемонстрировал. На такую защиту всего русского государь Платову говорил не порть мне политики». «Дорогой у них с Платовым очень мало приятного разговора было, потому они совсем разных мыслей сделались: государь так соображал, что англичанам нет равных в искусстве, а Платов доводил, что и наши на что взглянут - всё могут сделать, но только им полезного ученья нет. И представлял государю, что у аглицких мастеров совсем на все другие правила жизни, науки и продовольствия, и каждый человек у них себе все абсолютные обстоятельства перед собою имеет, и через то в нем совсем другой смысл». То есть царь Александр верил в западное просвещение, науку и западную технологию, а Платов верил, что в мастерстве русским нет равных, просто русскую натуру надо в её целостности принимать и ценить.
Царь же Николай «в своих русских людях был очень уверенный и никакому иностранцу уступать не любил», и Платова попросил блоху английскую свезти тульским мастерам и сказать им, «что брат мой этой вещи удивлялся и чужих людей, которые делали нимфозорию, больше всех хвалил, а я на своих надеюсь, что они никого не хуже». Это очень Платова раззадорило, он сам в мастеров тульских верил, да и ещё государь с ним эту веру разделял.
Левша же Платову попался случайно, генерал просто выхватил его из тройки мастеров, и повез в Петербург перед царем держать ответ. И здесь мы видим левшу как символ русского мастера, со всей его самобытностью, любовью к родине и почитанием всего русского наилучшим, необразованностью, горячей верой, смекалкой и наблюдательностью, причём мастера анонимного. И, несмотря на противоположность образа левши образу европейской образованной технологии, он мастерством своим эту технологию превосходит. Государев двор и его уклад изображены абсолютно противными образам левши и Платова, там надо говорит так-то и так-то, а не прямую правду, надо почитать европейскую образованность, и не русское знание, следует доверять западной теоретической учености, а не русской практической вере. И в итоге левшу можно тягать за волосы, ограбить, раздеть и отправить в смертельную поездку по больницам, в которой его застудят, изобьют и в конечно итоге прикончат, а то драгоценное знание, которое он вез на родину, сгинет в кабинетах министров и чиновников, так и не дойдя до нужного адресата. Как ружья чистить – знают в России генералы, ну, или должны знать, а если знали, да ничего не предприняли – отопрутся.