Об их дружбе можно сказать, что это и не дружба вовсе, а просто приятельские отношения. Друзей должно что-то объединять, должны быть какие-то совместные интересы, общие духовные ценности. А этих двоих объединяло только совместное безделье. Они сошлись от скуки, потому что больше в этой глуши среди убогих разумом и душой помещиков более не с кем было сойтись. И то, что они по пустяковому поводу сошлись на смертельном поединке, говорит лишь о том, что каждый из них не о друге думал, а только о себе и своих амбициях.
И иносказательном. Аллегорическая условность общей ситуации задает притчевую трансформацию образов, их смысла на уровень более широкого обобщения. Это переключение охватывает все компоненты произведения: и жанровые сцены, и бытовые детали, и описание природы, и переживания героев. Писатель наделяет символическим значением самые простые предметы и явления (огонь, очки, раковину и пр.). Подлинный смысл символов не всегда раскрывается даже к концу романа.
Например, огонь в начале романа ассоциируется со это сигнальный костер, но он тут же вырывается из-под контроля и губит одного из мальчиков, как бы предупреждая о грозящей опасности. Огонь затухает, когда Джек убивает свою первую свинью, и становится страшной разрушительной силой во время охоты племени на Ральфа, хотя именно благодаря пожару с проходящего мимо военного корабля приходит Содержание символов не только меняется по мере развития сюжета (например, раковина становится
пустой безделушкой, когда власть забирают охотники), но и зависит от того, что в эти символы субъективно вкладывают главные герои. Как бытовая деталь возникает «маска» Джека, который ради охотничьей маскировки раскрашивает свое лицо. Но уже первое впечатление от маски, создает эффект отчуждения: Джек увидел в отражении не себя, а «пугающего незнакомца».
1 вариант Идея почитать Чарскую пришла из-за Маруси Климовой, которая в "Моей антиистории русской литературы" пишет, что вот никто не любит Лидочку, а она её любит. Почитала. Кажется, Климова любит её только за то, что её больше никто не любит, а вовсе не за произведения. "Записки маленькой гимназистки" — это сплошная сублимация, причём не та сублимация, которую обсуждают во флудилке ДП. Вот как сейчас пишут фанфики, в которой главная героиня вся такая умная, красивая и весёлая, побеждает всех одним чихом, влюбляет в себя прекрасного принца и даже его коня, так и тут, но немножко с другим акцентом. Главная героиня бедненькая и несчастненькая её скорее, уж и холодно ей, и голодно, и несправедливо, и родителей нет, и родственники обижают, и в школе обижают, и никто-то её не любит, маленького котёночка. А когда этот мощный поток грустных сопелек не может уже больше расширяться, потому что и так всё слишком несправдоподобно и противненько, как тут ОП ПЫЩ ОЛОЛО все внезапно её любят, у неё самые лучшие друзяшки, кругом мимими, где-то вдалеке поёт пони, а радуга бьёт из любой неприкрытой ветошью дыры в сюжете. То есть, для беллестристики это не совсем уж и погано, хотя корявенький язык (Маруся, ну неужели и это косноязычие тебе нравится?) и общая гипердраматичность и пошлость сюжета весьма велики. Но и хорошего ничего в этой книжке нет, так что даже удивительно, что она осталась в литературной памяти. Наверное, осталась именно из-за травли её в советское время. Точнее, не столько даже травли самой книжки, сколько этого слащавенько-самодовольного образа мысли, прикрытого кружевным платочком и с вечным "меня все обижают". Мне кажется неразумным что-либо травить, особенно в литературе, но эту вульгарность я тоже не одобряю. Если читать - то только из интереса, чем же зачитывались деффачки, когда не было плохого янг эдалта.
