Личная и творческая судьба М. Цветаевой на протяжении многих лет находилась в центре пристального внимания Ахмадулиной. Уже в позднем своем эссе "Божьей милостью"о Цветаевой " Ахмадуллина напишет: "ее имя, все, что названо этим именем, вынуждают нас к особенному стеснению сердца, к особенной спертости воздуха в горле", в цветаевской же судьбе она отметит "исполнение жизненной трагедии", "воплощение каждого мига этой трагедии".
Каждый день судьбу благодарю. . Каждый вечер подвожу итоги. . Не сверяюсь по календарю. . Дорожу сегодня очень многим.. .
Все закономерно и светло. . Все зачем-то было очень кстати. . То. . что опалило – не сожгло. . То. . что было болью. . стало статью.. . (М. Цветаева)
"Судьба Цветаевой совершенна дважды, - говорила Белла Ахмадулина безукоризненное исполнение жизненной трагедии и безукоризненное воплощение каждого мига этой трагедии, воплощение в то, что стало блаженством для нас. И в этом смысле нам остается считать судьбу Цветаевой счастливейшей в истории нашей словесности, потому что редко кому дано так воплотить все, что даровано в идеале человечеству, а в нашем случае ей одной – Марине Цветаевой. Еще учтем, что она была не нам чета. Она была вождь своей судьбы, и воинство ее ума и духа следовало за этим вождем.. . "
"...Я живу, как другие танцуют: до упоения – до головокружения – до тошноты! Я знаю, кто я: Танцовщица Души.
19-ый год – в быту – меня ничему не научил: ни бережливости, ни воздержанию. Хлеб я так же легко беру – ем – отдаю, как если бы он стоил 2 коп. (сейчас 200 р.) , а кофе и чай я всегда пила без сахара.
Я от природы не терплю запасов. Или съем, или отдам.
Победить старость – как сейчас – молодость – мне Ирония.
Москва 19-го года ничему не удивляется: мне самое время жить.
Я так мало женщина, что ни разу, ни разу мне в голову не пришло, что от голода и холода зимы 19-го года есть иное средство, чем продажа на рынке.
Ничто не может быть больше радости, с которой я бросаю тетрадку для человека, если не радость, с которой я бросаю человека для тетрадки.
Лицемерия, - вот чего во мне не хватает.
Найду ли я когда-нибудь человека, который настолько полюбит меня, что даст мне цианистого кали, и настолько узнает меня, что поймет, будет убежден, что я никогда не пущу его в ход раньше сроку. – И потому, дав, будет спать спокойно.
Словно теплая слеза, Капля капнула в глаза. Там, в небесной вышине Кто-то плачет обо мне. (Быль. – Вчера, на улице. )
«Я буду любить тебя все лето» , - это звучит куда убедительней, чем «всю жизнь» и – главное – куда дольше!
Все мое отношение к людям – весь разлет моего маятника – между: желанием все оправдать – и требованием быть во всем оправданной.
Я рождена для удовольствий света, дружбы нескольких избранных друзей и единственной чудесной любви некоего благородного господина, прекрасного обликом и высокого духом. - Тешу себя глупостями!
Почему я так глубоко-бес во всем, что другим так легко? – Найти чей-нибудь дом, взять билет на вокзале, выкроить – по готовой выкройке – детскую рубашечку. Определенная атрофия какой-то части мозга. О, как я издали чую то, чего не могу – и какой у меня тогда кроткий – от неизбежности – голос!
Я, кажется, требую, чтобы меня сейчас любили, как будут любить через сто лет. Так же безнадежно, как требовать деньги в счет очень верного! но через сто лет! – наследства. И требовать не у того, кто оставит, а у других. И гарантией выставлять свою уверенность. Соответствие полное.. .
И самое обидное, что я ведь знаю, как меня будут любить через 100 лет!
Марина Цветаева. Записные книжки. (фрагменты записей, с 1915 по 1920 год)
Вот свидетельства годов о том, когда впервые упоминается и от чего происходит название «Русская земля» и кто раньше начинает княжить в Киеве, — об этом поведём рассказ.
О славянах
После потопа и смерти Ноя три его сына делят между собой Землю и договариваются не преступать во владения друг друга. Бросают жребий. Иафету достаются северные и западные страны. Но человечество на Земле ещё едино и на поле около Вавилона больше 40 лет строит столп до небес. Однако Бог недоволен, он сильным ветром рушит недоконченный столп и рассеивает людей по Земле, разделяя их на 72 народа. От одного из них и происходят славяне, которые живут во владениях уже потомков Иафета. Потом славяне приходят на Дунай, а оттуда расходятся по землям. Славяне мирно оседают по Днепру и получают названия: одни — полян, потому что живут в поле, другие — деревлян, потому что сидят в лесах. Поляне сравнительно с другими племенами кротки и тихи, они стыдливы перед своими снохами, сёстрами, матерями и свекровями, а, например, деревляне живут скотски: убивают друг друга, едят всякую нечистоту, не знают брака, но, набросившись, умыкают девиц.
Следует описание ночи, той особой атмосферы таинственности, которая опускается на все в подобное время. Всего мальчиков пятеро: Федя, Павлуша, Илюша, Костя и Ваня. Старшему, Феде, на вид можно было дать лет четырнадцать. Автор подробно описывает внешность и особенности одежды всех мальчиков, и в этих деталях отчетливо просматривается разница их характеров. Мальчики варят в котелке картошку. Автор притворяется спящим, и разговор у костра возобновляется. Выясняется, что предметом обсуждения является нечистая сила и истории, с ней связанные. Илюша рассказывает историю о том, как они с приятелями якобы видели домового на бумажной фабрике. Костя повествует о слободском плотнике (остальные мальчики его хорошо знают), известном своей угрюмостью.
Его невеселый нрав объясняется случаем, произошедшим с ним во время похода в лес за орехами. Плотник заблудился и к ночи задремал поддеревом. Услышав сквозь сон, что его кто-то зовет, он встал и увидел русалку. Сделав несколько шагов к ней, он опомнился и перекрестился. Тогда русалка перестала смеяться и заплакала. На вопрос плотника о причине слез, она ответила, что лучше бы он жил с ней до конца дней в "весельи", теперь же он перекрестился, и это стало невозможно. Поэтому она плачет и убивается. Однако теперь и ему суждено до конца дней печалиться. С тех пор плотник Гаврила не смеется и даже не улыбается.
находилась в центре пристального внимания Ахмадулиной.
Уже в позднем своем эссе "Божьей милостью"о Цветаевой "
Ахмадуллина напишет: "ее имя, все, что названо этим именем, вынуждают
нас к особенному стеснению сердца, к особенной спертости воздуха в горле",
в цветаевской же судьбе она отметит "исполнение жизненной трагедии",
"воплощение каждого мига этой трагедии".
Каждый день судьбу благодарю. .
Каждый вечер подвожу итоги. .
Не сверяюсь по календарю. .
Дорожу сегодня очень многим.. .
Все закономерно и светло. .
Все зачем-то было очень кстати. .
То. . что опалило – не сожгло. .
То. . что было болью. . стало статью.. .
(М. Цветаева)
"Судьба Цветаевой совершенна дважды, - говорила Белла Ахмадулина
безукоризненное исполнение жизненной трагедии и безукоризненное
воплощение каждого мига этой трагедии, воплощение в то, что стало
блаженством для нас. И в этом смысле нам остается считать судьбу
Цветаевой счастливейшей в истории нашей словесности, потому что
редко кому дано так воплотить все, что даровано в идеале человечеству,
а в нашем случае ей одной – Марине Цветаевой.
Еще учтем, что она была не нам чета. Она была вождь своей судьбы, и
воинство ее ума и духа следовало за этим вождем.. . "
"...Я живу, как другие танцуют: до упоения – до головокружения – до тошноты!
Я знаю, кто я: Танцовщица Души.
19-ый год – в быту – меня ничему не научил: ни бережливости, ни воздержанию.
Хлеб я так же легко беру – ем – отдаю, как если бы он стоил 2 коп. (сейчас 200 р.) ,
а кофе и чай я всегда пила без сахара.
Я от природы не терплю запасов. Или съем, или отдам.
Победить старость – как сейчас – молодость – мне Ирония.
Москва 19-го года ничему не удивляется: мне самое время жить.
Я так мало женщина, что ни разу, ни разу мне в голову не пришло, что
от голода и холода зимы 19-го года есть иное средство, чем продажа
на рынке.
Ничто не может быть больше радости, с которой я бросаю тетрадку для
человека, если не радость, с которой я бросаю человека для тетрадки.
Лицемерия, - вот чего во мне не хватает.
Найду ли я когда-нибудь человека, который настолько полюбит меня, что даст
мне цианистого кали, и настолько узнает меня, что поймет, будет убежден, что
я никогда не пущу его в ход раньше сроку. – И потому, дав, будет спать спокойно.
Словно теплая слеза,
Капля капнула в глаза.
Там, в небесной вышине
Кто-то плачет обо мне.
(Быль. – Вчера, на улице. )
«Я буду любить тебя все лето» , - это звучит куда убедительней, чем «всю жизнь»
и – главное – куда дольше!
Все мое отношение к людям – весь разлет моего маятника – между: желанием
все оправдать – и требованием быть во всем оправданной.
Я рождена для удовольствий света, дружбы нескольких избранных друзей и единственной чудесной любви некоего благородного господина, прекрасного
обликом
и высокого духом.
- Тешу себя глупостями!
Почему я так глубоко-бес во всем, что другим так легко? –
Найти чей-нибудь дом, взять билет на вокзале, выкроить – по готовой
выкройке – детскую рубашечку.
Определенная атрофия какой-то части мозга.
О, как я издали чую то, чего не могу – и какой у меня тогда кроткий – от
неизбежности – голос!
Я, кажется, требую, чтобы меня сейчас любили, как будут любить через сто лет.
Так же безнадежно, как требовать деньги в счет очень верного! но через сто лет! – наследства. И требовать не у того, кто оставит, а у других. И гарантией выставлять
свою уверенность. Соответствие полное.. .
И самое обидное, что я ведь знаю, как меня будут любить через 100 лет!
Марина Цветаева. Записные книжки.
(фрагменты записей, с 1915 по 1920 год)