то лето я снимал комнату в маленьком деревянном домике тёти Оли. Однажды она решила посадить цветы и попросила меня разрыхлить землю на клумбе. Работая лопатой, я поинтересовался: почему моя хозяйка никогда не украшает клумбу маками, ведь это такие красивые цветы. Тётя Оля ответила, что считает мак не цветком, а овощем, который сеют на грядке, вместе с луком и огурцами. Цветёт он дня два — «пыхнул и сразу сгорел» — а потом его некрасивая маковка весь вид портит.
Несмотря на мнение хозяйки, я «всё-таки сыпанул щепотку мака на самую середину клумбы». Большую часть ростков мака тётя Оля выполола, оставила только три цветка в угоду хорошему жильцу.
Затем я уехал по делам и вернулся через две недели. Тётя Оля угостила меня домашним квасом, который так любил её сын Алексей — лётчик, погибший во время войны. Портрет юноши в лётной форме висел в моей комнате.
Клумба тем временем расцвела. Её украшали яркие цветы, а в центре полыхали маки.
Издали маки походили на зажжённые факелы с живыми, весело полыхающими на ветру языками пламени. ‹…› Казалось, что стоит только прикоснуться — сразу опалят!
Прочая «цветочная аристократия» померкла рядом с ними.
Два дня пламенели маки, а на третий день отцвели. Тётя Оля задумалась: раньше она не замечала, что короткое, но яркое цветение маков похоже на иную человеческую жизнь. Я вспомнил, что её сын Алексей погиб, спикировав в своём маленьком истребителе-«ястребке» на тяжёлый фашистский бомбардировщик.
Переехав на другой конец города, я изредка навещал тётю Олю. Мы пили чай за столиком под кустом жасмина, а рядом полыхала клумба, усеянная маками. Одни цветки уже осыпались, а другие ещё только поднимали тугие бутоны, «чтобы не дать погаснуть живому огню».
I Немного лет тому назад, Там, где, сливаяся, шумят, Обнявшись, будто две сестры, Струи Арагвы и Куры, Был монастырь. II Однажды русский генерал Из гор к Тифлису проезжал; Ребенка пленного он вез… 1. Он был, казалось, лет шести, Но в нем мучительный недуг Развил тогда могучий дух Его отцов. 2. Из жалости один монах Больного призрел, и в стенах Хранительных остался он, Искусством дружеским 3. …после к плену он привык, Стал понимать чужой язык. 4. …вдруг однажды он исчез Осенней ночью. 5. Его в степи без чувств нашли И вновь в обитель принесли. 6. Он на допрос не отвечал И с каждым днем приметно вял. III Все лучше перед кем-нибудь Словами облегчить мне грудь… 1. Я мало жил, и жил в плену. 2. Я знал одной лишь думы власть, Одну - но пламенную страсть… 3. Угрюм и одинок, Грозой оторванный листок, Я вырос в сумрачных стенах Душой дитя, судьбой монах. 4. И видел у других Отчизну, дом, друзей, родных, А у себя не находил Не только милых душ - могил! 5. Ты хочешь знать, что видел я На воле? 6. И стало в памяти моей ясней, ясней… а) И вспомнил я отцовский дом, Ущелье наше и кругом В тени рассыпанный аул… б) А мой отец? он как живой В своей одежде боевой Являлся мне… 7. Ты хочешь знать, что делал я На воле? Жил… 8. ..жизнь моя Без этих трех блаженных дней Была б печальней и мрачней Бессильной старости твоей. 9. Я сам, как зверь, был чужд людей И полз и прятался, как змей. 10. …на краю Грозящей бездны я лежал… 11. Кругом меня цвел божий сад. 12. …не раздался В торжественный хваленья час Лишь человека гордый глас. 13. Вдруг - голос - легкий шум шагов… 14. Держа кувшин над головой, Грузинка узкою тропой Сходила к берегу. 15. Трудами ночи изнурен, Я лег в тени. 16. Я цель одну - Пройти в родимую страну - Имел в душе… IV Но скоро в глубине лесной Из виду горы потерял И тут с пути сбиваться стал. 1. Все лес был, вечный лес кругом, Страшней и гуще каждый час… 2. Я стал влезать на дерева; Но даже на краю небес Все тот же был зубчатый лес. 3. Тогда на землю я упал; И в исступлении рыдал… людской Я не желал… 5. И если б хоть минутный крик Мне изменил - клянусь, старик, Я б вырвал слабый мой язык. 6. Но тут я плакал без стыда. Кто видеть мог? Лишь темный лес Да месяц, плывший средь небес! V То был пустыни вечный гость - Могучий барс. 1. Сырую кость Он грыз и весело визжал… 2. Я ждал, схватив рогатый сук, Минуту битвы… 3. …сердце вдруг Зажглося жаждою борьбы И крови… 4. И вот в тени ночной Врага почуял он, и вой Протяжный, жалобный как стон Раздался вдруг… 5. Удар мой верен был и скор… 6. Он застонал, как человек, И опрокинулся. 7. Но вновь, Хотя лила из раны кровь Густой, широкою волной, Бой закипел, смертельный бой. 8. …мы, сплетясь, как пара змей, Обнявшись крепче двух друзей, Упали разом, и во мгле Бой продолжался на земле. 9. Я пламенел, визжал, как он; Как будто сам я был рожден В семействе барсов и волков Под свежим пологом лесов. 10. Он встретил смерть лицом к лицу, Как в битве следует бойцу!. . VI Но тщетно спорил я с судьбой: Она смеялась надо мной! 1. Я вышел из лесу. 2. Вдали аул Куриться начал. 3. …понять Не мог я долго, что опять Вернулся я к тюрьме моей. 4. Да, заслужил я жребий мой! Могучий конь, в степи чужой, Плохого сбросив седока, На родину издалека Найдет прямой и краткий путь… Что я пред ним? VII Когда я стану умирать, И, верь, тебе не долго ждать, Ты перенесть меня вели В наш сад, в то место, где цвели Акаций белых два куста… Оттуда виден и Кавказ!
Выходит Петр. Его глаза Сияют. Лик его ужасен. Движенья быстры. Он прекрасен. Он весь как божия гроза... ”
“Несомый верными слугами, В качалке, бледен, недвижим, Страдая раной, кард явился: Он в думу тихо погрузился. Смущенный взор изобразил Необычайное волненье Казалось, Карла приводил Желанный бой в недоуменье: Вдруг слабым манием руки На русских двинул он полки... ”
Возникает ощущение противостояния энергии, динамики Петра пассивности, статике Карла. Петр I уверен в своих силах и в стремлении завоевать победу; внушает эту уверенность своим солдатам, Карл XII слабый, больной человек, который не желает уже ничего и готов отступить без боя. Его уже не интересует исход сражения.
то лето я снимал комнату в маленьком деревянном домике тёти Оли. Однажды она решила посадить цветы и попросила меня разрыхлить землю на клумбе. Работая лопатой, я поинтересовался: почему моя хозяйка никогда не украшает клумбу маками, ведь это такие красивые цветы. Тётя Оля ответила, что считает мак не цветком, а овощем, который сеют на грядке, вместе с луком и огурцами. Цветёт он дня два — «пыхнул и сразу сгорел» — а потом его некрасивая маковка весь вид портит.
Несмотря на мнение хозяйки, я «всё-таки сыпанул щепотку мака на самую середину клумбы». Большую часть ростков мака тётя Оля выполола, оставила только три цветка в угоду хорошему жильцу.
Затем я уехал по делам и вернулся через две недели. Тётя Оля угостила меня домашним квасом, который так любил её сын Алексей — лётчик, погибший во время войны. Портрет юноши в лётной форме висел в моей комнате.
Клумба тем временем расцвела. Её украшали яркие цветы, а в центре полыхали маки.
Издали маки походили на зажжённые факелы с живыми, весело полыхающими на ветру языками пламени. ‹…› Казалось, что стоит только прикоснуться — сразу опалят!Прочая «цветочная аристократия» померкла рядом с ними.
Два дня пламенели маки, а на третий день отцвели. Тётя Оля задумалась: раньше она не замечала, что короткое, но яркое цветение маков похоже на иную человеческую жизнь. Я вспомнил, что её сын Алексей погиб, спикировав в своём маленьком истребителе-«ястребке» на тяжёлый фашистский бомбардировщик.
Переехав на другой конец города, я изредка навещал тётю Олю. Мы пили чай за столиком под кустом жасмина, а рядом полыхала клумба, усеянная маками. Одни цветки уже осыпались, а другие ещё только поднимали тугие бутоны, «чтобы не дать погаснуть живому огню».