Чинк был уже таким большим щенком, что воображал себя взрослой собакой, но на взрослую собаку он еще не был похож. Он не был ни свиреп, ни даже внушителен с виду, не отличался ни силой, ни быстротой, а был просто одним из самых шумливых, добродушных и глупых щенков, какие когда-либо грызли сапоги своего хозяина. Его хозяином был Билл Обри, старый горец, живший в то время под горой Гарнет, в Йеллоустонском парке. Это очень тихий уголок, далеко в стороне от дорог, излюбленных путешественниками. И то место, где Билл разбил свою палатку, можно было бы признать одним из самых уединенных человеческих обиталищ, если бы не этот мохнатый, вечно неугомонный щенок Чинк.
Чинк никогда не оставался спокойным хотя бы в течение пяти минут. Он охотно исполнял все, что ему велели. Он постоянно пытался проделывать самые нелепые и невозможные штуки, а когда ему приказывали сделать что-нибудь обыкновенное и легкое, неизменно портил все дело какой-нибудь выходкой. Однажды, например, он провел целое утро в напрасных попытках вскочить на высокую прямую сосну, в ветвях которой он увидел белку.
В течение нескольких недель самой заветной мечтой Чинка было поймать сумчатую крысу.
Сумчатые крысы во множестве жили вокруг палатки Билла. Эти маленькие животные имеют обыкновение усаживаться на задние лапы, выпрямившись и плотно сложив передние лапы на груди, благодаря чему издали их можно принять за торчащие из земли столбики. В ночное время путешественники, которым нужно привязать лошадей, нередко принимают крысу за столбик. Ошибка выясняется, когда крыса исчезает в земле с задорным писком.
Чинк в первый же день своего прибытия в долину решил непременно поймать такую крысу. Как водится, он натворил сразу же много разных глупостей. Еще за четверть мили до крысы он сделал великолепную стойку и затем прополз на брюхе по кочкам расстояние не меньше ста шагов. Но скоро его возбуждение достигло такой степени, что он не стерпел и, вскочив на ноги, пошел напрямик к крысе, которая в это время сидела над норой в своей обычной позе. Через минуту Чинк побежал; наконец, проделав еще одну из своих бесподобных стоек, он забыл всякую осторожность и бросился с лаем и прыжками на врага. Крыса сидела неподвижно до самого последнего момента, затем внезапно пискнула и нырнула в нору, бросив задними лапками целую горсть песку прямо в открытую пасть Чинка.
День за днем проходил в таких же бесплодных попытках. Однако Чинк не унывал, уверенный в том, что настойчивостью он своего добьется.
В один прекрасный день, после необычайно искусной стойки перед одной совсем особенной крысой, проделав затем все свои нелепые штуки и закончив их яростной атакой, Чинк действительно овладел своей жертвой. Но на этот раз случилось так, что в зубах его оказался простой деревянный колышек.
Собака отлично понимает, что значит очутиться в дураках. Всякому, кто в этом сомневается, следовало бы посмотреть на Чинка, когда он в тот день робко, как овечка, прятался позади палатки, подальше от глаз хозяина.
Но эта неудача ненадолго охладила Чинка, который был от природы наделен не только пылкостью, но и порядочным упрямством. Ничто не могло лишить его бодрости. Он любил всегда двигаться, всегда что-нибудь делать. Каждый проезжающий фургон, каждый всадник, каждая пасущаяся корова подвергались его преследованию, а если кошка из ближайшей сторожки попадалась ему на глаза, он считал своим священным долгом перед ее хозяевами-сторожами гнать ее домой как можно скорее. Он готов был двадцать раз в день бегать за старой шляпой, которую Билл обыкновенно забрасывал в осиное гнездо, командуя ему: «Принеси!»
Понадобилось много времени, для того чтобы бесчисленные неприятности научили его умерять свой пыл. Чинк не сразу усвоил себе, что наряду с фургонами существуют на свете длинные бичи и большие злые собаки, что лошади имеют что-то вроде зубов на ногах, что головы коров снабжены крепкими дубинками, что кошка не так безобидна, как кажется, и что, наконец, осы и бабочки далеко не одно и то же. Да, на это понадобилось время, но в конце концов он усвоил все, что следует знать каждой собаке. И постепенно в нем стало развиваться зерно — пока еще маленькое, но живое зернышко ,
Главный герой повести Пётр Андреевич Гринёв с детства воспитывается в обстановке высокой житейской нравственности. В Гринёве как бы соединились доброе, любящее сердце его матери с честностью, прямотой, смелостью- качествами, которые присущи отцу. Андрей Петрович Гринёв отрицательно относится к лёгким, но бесчестным работать карьеру при дворе. Потому-то он не захотел посылать на службу в Петербург, в гвардию, своего сына Петрушу: "Чему научиться он, служа в Петербурге? Мотать да повесничать? – говорит Андрей Петрович своей жене. – Нет, пускай послужит в армии, да потянет лямку, да понюхает пороху, да будет солдат, а не шаматон". В напутствиях сыну Гринёв особенно подчёркивает необходимость соблюдения чести: " Служи верно, кому присягаешь, слушайся начальников; за их лаской не гоняйся; на службу не напрашивайся; от службы не отговаривайся и помни пословицу: береги платье снову, а честь смолоду". Это напутствие отца остаётся с Гринёвым на всю жизнь и Петруши не сбиться с правильного пути. Большое влияние на Гринёва с самого детства оказывает его верный слуга, но в то же пора и друг- Савельич. Савельич считает своим долгом служить Петруше и быть ему преданным от начала до конца. Его преданность своим господам далека от рабской принадлежности. В детские годы Петруши Савельич не только учит его писать и судить о достоинствах борзого кобеля, но он также дает Гринёву важные советы, которые Петру Гринёву в будущем. Такими словами, например, воспитывает старый слуга своего подопечного Петра Гринёва, который впервой напился и вёл себя неприглядно: " Кажется, ни батюшка, ни дедуля пьяницами не бывали; о матушке и изрекать нечего… ". Так, отец Гринёва и его верный слуга Савельич, воспитали в Петре с самого детства дворянина, не считающего для себя возможным изменить присяге и перейти на сторону врагов, ради своего блага. Первый раз Пётр Гринёв поступил по чести, вернув карточный задолженность, хотя в той ситуации Савельич пытался его уговорить уклониться от расчёта. Но благородство взяло верх. Казалось бы, такая мелочь, но именно с таких мелочей всё и начинается. Человек чести, по-моему, вечно добр и бескорыстен в общении с другими. Например, Пётр Гринёв, несмотря на недовольство Савельича, отблагодарил бродягу за услугу, подарив ему заячий тулупчик. Этот поступок в будущем им обоим жизни. Этот момент как бы говорит, что человека, живущего по чести, сама судьба хранит. Но, конечно, дело не в судьбе, а просто на земле больше людей, которые помнят добро, нежели зло, - значит, у человека благородного больше шансов на житейское счастье. Нравственные испытания ожидали Гринёва и в Белгородской крепости, где он служил. Там Пётр познакомился с дочерью начальника Миронова. Из-за Маши Пётр поссорился со своим подлым товарищем Швабриным, который, как позднее выяснилось, сватался к ней, но получил отказ. Не желая, чтобы кто-то безнаказанно порочил доброе имя Маши, Гринёв вызывает обидчика на дуэль. Он поступил как настоящий мужчина.
Стихотворение большое, за "все" не ручаюсь. Эпитеты: в пустынных степях, гордые пальмы, почва бесплодная, струя холодная, святой приговор, в дали голубой, песок золотой, смуглые ручки, черные очи, веселый стан, мохнатой главою, нежданных гостей, малые дети, коршун хохлатый. Олицетворение - все стихотворение построено на приеме олицетворения: пальмы "ропщут на бога", приветствуют гостей, потом "разрублены были тела их потом" - это тоже про живых говорится. Сравнение: "прыгал, как барс, пораженный стрелой" Антитеза - цветущий оазис в начале стихотворение - голая пустыня в конце. Написано амфибрахием, с парными рифмами.
Чинк был уже таким большим щенком, что воображал себя взрослой собакой, но на взрослую собаку он еще не был похож. Он не был ни свиреп, ни даже внушителен с виду, не отличался ни силой, ни быстротой, а был просто одним из самых шумливых, добродушных и глупых щенков, какие когда-либо грызли сапоги своего хозяина. Его хозяином был Билл Обри, старый горец, живший в то время под горой Гарнет, в Йеллоустонском парке. Это очень тихий уголок, далеко в стороне от дорог, излюбленных путешественниками. И то место, где Билл разбил свою палатку, можно было бы признать одним из самых уединенных человеческих обиталищ, если бы не этот мохнатый, вечно неугомонный щенок Чинк.
Чинк никогда не оставался спокойным хотя бы в течение пяти минут. Он охотно исполнял все, что ему велели. Он постоянно пытался проделывать самые нелепые и невозможные штуки, а когда ему приказывали сделать что-нибудь обыкновенное и легкое, неизменно портил все дело какой-нибудь выходкой. Однажды, например, он провел целое утро в напрасных попытках вскочить на высокую прямую сосну, в ветвях которой он увидел белку.
В течение нескольких недель самой заветной мечтой Чинка было поймать сумчатую крысу.
Сумчатые крысы во множестве жили вокруг палатки Билла. Эти маленькие животные имеют обыкновение усаживаться на задние лапы, выпрямившись и плотно сложив передние лапы на груди, благодаря чему издали их можно принять за торчащие из земли столбики. В ночное время путешественники, которым нужно привязать лошадей, нередко принимают крысу за столбик. Ошибка выясняется, когда крыса исчезает в земле с задорным писком.
Чинк в первый же день своего прибытия в долину решил непременно поймать такую крысу. Как водится, он натворил сразу же много разных глупостей. Еще за четверть мили до крысы он сделал великолепную стойку и затем прополз на брюхе по кочкам расстояние не меньше ста шагов. Но скоро его возбуждение достигло такой степени, что он не стерпел и, вскочив на ноги, пошел напрямик к крысе, которая в это время сидела над норой в своей обычной позе. Через минуту Чинк побежал; наконец, проделав еще одну из своих бесподобных стоек, он забыл всякую осторожность и бросился с лаем и прыжками на врага. Крыса сидела неподвижно до самого последнего момента, затем внезапно пискнула и нырнула в нору, бросив задними лапками целую горсть песку прямо в открытую пасть Чинка.
День за днем проходил в таких же бесплодных попытках. Однако Чинк не унывал, уверенный в том, что настойчивостью он своего добьется.
В один прекрасный день, после необычайно искусной стойки перед одной совсем особенной крысой, проделав затем все свои нелепые штуки и закончив их яростной атакой, Чинк действительно овладел своей жертвой. Но на этот раз случилось так, что в зубах его оказался простой деревянный колышек.
Собака отлично понимает, что значит очутиться в дураках. Всякому, кто в этом сомневается, следовало бы посмотреть на Чинка, когда он в тот день робко, как овечка, прятался позади палатки, подальше от глаз хозяина.
Но эта неудача ненадолго охладила Чинка, который был от природы наделен не только пылкостью, но и порядочным упрямством. Ничто не могло лишить его бодрости. Он любил всегда двигаться, всегда что-нибудь делать. Каждый проезжающий фургон, каждый всадник, каждая пасущаяся корова подвергались его преследованию, а если кошка из ближайшей сторожки попадалась ему на глаза, он считал своим священным долгом перед ее хозяевами-сторожами гнать ее домой как можно скорее. Он готов был двадцать раз в день бегать за старой шляпой, которую Билл обыкновенно забрасывал в осиное гнездо, командуя ему: «Принеси!»
Понадобилось много времени, для того чтобы бесчисленные неприятности научили его умерять свой пыл. Чинк не сразу усвоил себе, что наряду с фургонами существуют на свете длинные бичи и большие злые собаки, что лошади имеют что-то вроде зубов на ногах, что головы коров снабжены крепкими дубинками, что кошка не так безобидна, как кажется, и что, наконец, осы и бабочки далеко не одно и то же. Да, на это понадобилось время, но в конце концов он усвоил все, что следует знать каждой собаке. И постепенно в нем стало развиваться зерно — пока еще маленькое, но живое зернышко ,