Кто же будет спорить с тем, что трусость – это порок? Вот только литературный материал для рассуждения на данную тему выбран такой, что из любви к авторам и их творчеству ни в коем случае не хотелось бы коснуться их поверхностно, вскользь. «Мастер и Маргарита» М. Булгакова, книги С. Довлатова – это вечные, философские произведения, заслуживающие многократного прочтения на протяжении всей жизни. Слова о том, что трусость – один из самых страшных пороков, принадлежат Иешуа Га-Ноцри, герою романа Мастера. Они были адресованы Понтию Пилату в связи с тем, что последний не решился рискнуть своей карьерой и послал на смерть невинного человека, лишь бы не пойти наперекор толпе. Малодушными можно назвать всех людей, кто во многом не согласен с действиями какого-либо руководства, власти в целом, но не будет говорить об этом во всеуслышание, только в своём узком кругу. Это те, кто не согласен, но будет выполнять, недоволен, но не протестует. А таких большинство. Трусость опасна тем, что очень рас и, в общем-то, ненаказуема. Довлатова о ситуации в нью-йоркском метро, следует отличать испуг от трусости. Испуг – внезапное ощущение страха, вызванное возможной опасностью. Трусость – черта характера, душевная слабость, выражающаяся в не противостоять страху. Шутя, я бы даже сказала, что трусость - это гипертрофированное чувство самосохранения. С. Довлатов, писатель-диссидент, бывший лагерный надзиратель, конечно же, трусом не был. Нередко ему приходилось сдерживать эмоции, проявлять осторожность в отношениях с людьми, потому что когда он об этом забывал, получался скандал и даже драка. Но в тот раз в метро он ехал с женой и дочерью. В отличие от советских хулиганов, у американских вполне могло оказаться огнестрельное оружие, и что бы он сделал против них одними кулаками. В чужой стране, не зная языка, порядков, он чувствовал себя менее уверенно, не знал, как уместно себя вести. Оказалось, так же. Страх трусливому человеку может перечеркнуть всю жизнь. Из-за страха неудач он может никогда не предпринять то, на что был От страха можно стать предателем. Страх – инструмент, посредством которого управляют большими группами людей, держа их в повиновении. Безусловно, трусость является одним из самых зловещих пороков. Хуже только зависть. (по тексту С. Довлатова "Рассказывают, что писатель Владимир Набоков...
1.От первого лица ( От лица Сергея, главного героя)
2.Сравнительная характеристика.
Шурик: Противоположность Сергею. Он не понимает чувства долга, верности. Конечно, замечательно, что нашлись его родные родители.Но он мог бы сказать слова благодарности Нине Георгиевне, а не собирать вещи как-то по - воровски. Мог бы сказать слово и пообещать поддерживать связь с той женщиной, которая его вырастила.
Сергей: Добрый мальчик с огромной душой. Прочитав письмо, адресованные не ему, он начинает взрослеть. Он понимает истины, умеет быть хорошим другом, умеет жертвовать собой и собственными мечтами. Сергей отказывается от своего давнего желания увидеть море, чтобы Нина Георгиевна не пострадала от ещё одной потери. Он сострадательный, самоотверженный, искренний человек - человек с большой буквы.
Сергей Емельянов, который учился в 6 классе, чувствовал себя счастливым человеком,ему казалось, что он имел право на поступки и ошибки, потому что его совершили много правильного и добросовестного, жертвовать собой не любил.
Шурик поступил жестоко, надо было такие люди как Шурик, страшны.
3.Потому что он понимал ее, понял, что у нее было уже две потери (Сергей и Шурик), и она не пережила бы третью потерю. Обмануть Нину Георгиевну он не мог, сдает билет в кассу и едет на все лето к Нине Георгиевне, «третьей потерей Нины Георгиевны он не мог стать»
Не долго пришлось отдыхать Гераклу после победы над Немейским львом. Уже утром следующего дня Копрей, глашатай Эврисфея17, объявил Гераклу, что по приказу царя он должен отправиться к источнику у города Лерны, где в близлежащем болоте засело десятиголовое чудовище — Гидра.
"На этот раз, надеюсь, ты возьмешь меня с собой,— сказал Гераклу Иолай.— Мы поедем туда на колеснице, и я буду твоим возницей".
"Согласен, но с условием: ты будешь только зрителем. Сражаться с Гидрой я буду один на один", — ответил ему Геракл.
Неподалеку от Аргоса выбивался из-под земли источник хрустально чистой воды. Но слабый ручеек не мог пробить себе дорогу к реке или морю и растекался вокруг в низине. Вода застаивалась, зарастала тростником, и долина превратилась в болото. Яркая зелень, всегда покрывавшая болото, манила к себе усталого путника, но едва он ступал на зеленую лужайку, с шипением и свистом выныривала из трясины десятиголовая гидра, обвивалась своими длинными скользкими шеями вокруг человека, затягивала его в болото и пожирала.
Гидра эта приходилась Немейскому льву родной сестрой, таким же чудовищным порождением Тифона и Ехидны. Вечером, когда гидра, насытившись, засыпала, ядовитое дыхание десяти ее пастей вставало над болотом и отравляло воздух. Тот, кто дышал этим воздухом, неминуемо заболевал, долго болел и умирал. Поэтому люди старались не приближаться к болоту, тем более селиться около этого страшного места.
В тот час, когда Геракл и Иолай добрались до Лернейского болота, Гидра была сыта и дремала. Чтобы выманить чудовище из трясины, Геракл стал пускать в середину болота горящие стрелы, зажигая их концы факелом, который держал Иолай. Раздразнив Гидру, он заставил выползти ее из болота. Холодным хвостом, покрытым зловонной жижей, Гидра обвила ногу Геракла и все десять голов разом зашипели вокруг него. Геракл поплотнее завернулся в львиную шкуру, надежную защитницу от ядовитых зубов и змеиных жал, вынул меч и стал рубить одну за одной страшные головы Гидры.
Но едва стекала из раны черная кровь, на месте отрубленной головы вырастали две новые, еще злее, еще ужаснее. Скоро Геракл был окружен словно живым кустом шипящими головами, и все они тянулись к нему, разевая брызжущие ядом пасти.
Геракл не мог сдвинуться с места — одна нога его была в кольце змеиного хвоста, другая увязла в болотной жиже. Его рука уже устала рубить все новые и новые головы Гидры. Вдруг Геракл почувствовал острую боль в правой ноге и, нагнувшись, увидел рака, который клешней впился ему в пятку18. Засмеялся Геракл: "Двое против одного? Это не честно! Борьба не равна. Теперь и я имею право позвать друга на ка мне, Иолай! Жги огнем рану, как только мой меч снесет голову этой твари!"
Иолай не заставил себя просить второй раз. Слетела голова Гидры — Иолай прижег факелом рану. И там, где огонь касался обезглавленной шеи, новая голова уже не вырастала. Скоро последняя голова Гидры упала в болото. Но она не хотела умирать. Ее отрубленные головы разевали пасти, поводили злыми глазами и плевались ядовитой черной кровью.
Туловище Гидры и множество ее отрубленных голов Геракл вынес из болота и зарыл глубоко в землю. Затем смочил наконечники своих стрел в черной крови Гидры, и они стали смертельными.
На обратном пути в Микены Иолай спросил своего могучего друга: "Не загордишься ли ты, Геракл, своими победами? Твой прадед Персей, победитель горгоны Медузы, говорил, что смертные гибнут не только от недостатка силы, но и от ее избытка". Геракл только рассмеялся в ответ.