Этот текст тебе в как мы узнали в результате многолетних раскопок, начатых в 1870 г. Генрихом Шлиманом и законченных перед второй мировой войной американским археологом Блегеном, примерно пять тысяч лет назад, около 3000 г. до н. э., на небольшом холме, расположенном в 5 – 6 километрах от южного берега пролива Дарданеллы, недалеко от входа в пролив из Эгейского моря, впервые поселились люди и построили крепость. Холм этот носит сейчас турецкое название Гиссарлык. Обитатели крепости контролировали торговлю по суше из Азии в Европу и обратно, держа в своих руках переправу через пролив. Постепенно развивавшееся мореплавание из Эгейского в Черное море также оказалось под контролем обитателей поселения-крепости. Множество золотых изделий, найденных при раскопках Шлимана, говорит об огромных по тем временам богатствах, накопленных в городе.
Около 1900 г. до н. э. холм и его окрестности захватило новое племя, выращивавшее лошадей, которых не знали их предшественники. Новые пришельцы строят крепость, большую по размерам и более могущественную, чем прежняя.
Около 1250 г. до н. э., если судить по археологическим данным, поселение снова было захвачено, разрушено и сожжено, а через некоторое время на холме селятся пришельцы из центральной Европы. Около 1100 г. до н. э. город постиг еще один пожар, и холм делается необитаемым на несколько сот лет.
Кто жил в этом городе, местоположение которого более всего соответствует Илиону, или Трое, как он изображен в «Илиаде»? Как называли этот город его жители, не оставившие каких-либо письменных памятников?
В середине II тысячелетия до н. э. земли на восток от Гиссарлыкского холма принадлежали могущественной хеттской державе. В анналах хеттского царя Тутхалийи IV, правившего примерно с 1250 по 1220 г. до н. э., упоминаются две местности, очевидно находившиеся на северо-западе Малой Азии, – Вилусия и Труиса: одно из этих названий, скорее Вилусия, вероятно, носил город на Гиссарлыкском холме, который греки впоследствии называли Илионом (в более древние времена Вилионом), или Троей. Из тех же хеттских анналов мы узнаем, что Вилусия входила в воевавшую против хеттов коалицию.
Захватить столь мощно укрепленное поселение могла либо регулярная армия, либо переселяющееся с женами и детьми воинственное племя, могущее обосноваться вокруг города и предпринять длительную осаду. Так как, по археологическим данным, пришельцы поселились лишь через некоторый промежуток времени после разрушения города, вероятнее всего предположение, что его взяло хеттское войско царя Тутхалийи IV: анналы дошли до нас не полностью, и о захвате Вилусии могло говориться в утраченной для нас части анналов.
Среди хеттских документов, найденных при раскопках хеттской столицы Хаттусас, обнаружен отрывок эпоса на лувийском языке, родственном хеттскому, в котором упоминалась «крутая Вилуса». Очевидно, судьба города на крутом холме Гиссарлык волновала народы хеттской державы, ибо только такие события находят отражение в героическом эпосе.
Однако не меньшее впечатление судьба Вилусии произвела на появившихся на Балканском полуострове около 1900 г. до н. э. и постепенно заселявших острова Эгейского моря древних греков. В XV в. до н. э. они обосновались прочно на юго-западной оконечности Малой Азии, основав город, который позднее назывался Милетом. Вскоре должны были они познакомиться и с Вилусией: когда в VIII в. до н. э. будет создаваться «Илиада», холм Гиссарлык будет покрыт развалинами и Гомер сможет систематически характеризовать троян как «конеборных», лишь опираясь на полутысячелетнюю традицию, запомнившую, что жители Вилусии выделялись среди соседних народов той ролью, которую у них играла лошадь. Отношения греческих племен, которые, очевидно, именовали себя ахейцами (ахайвой), с Вилусией, видимо, не были мирными: об этом свидетельствует само то обстоятельство, что осада Вилусии (в языке греков Илиона) и ее взятие оказались в центре греческой эпической традиции, ибо эта традиция, как показывает героический эпос шумеров и германцев, тюркских народов и славян, не строит своих сюжетов из ничего, всегда отправляясь от каких-то реально имевших место столкновений. Греки могли предпринимать и самостоятельные военные экспедиции против Валусии-Илиона (они едва ли могли закончиться взятием города), могли принимать участие и в войне, которую вел против Вилусии и ее союзников хеттский царь: хеттская держава находилась в оживленных сношениях с одним из ахейских греческих государств, которое именуется в хеттских текстах как Ахийава и находилось, скорее всего, на о. Родосе. Греки могли быть и в числе тех, кто поселился на Гиссарлыкском холме после разрушения города.
Идёт по лесу бык, встречает барана, потом свинью, гуся и пе-туха и приглашает их в попутчики — от зимы лета искать. бык предлагает строить избу, чтобы было где жить, когда настанут хо-лода, но никто не хочет ему: баран отговаривается тем, что у него тёплая шерсть, свинья говорит, что зароется в землю и согреется, а гусь и петух собираются залезть в ельник, одно крыло подстелить под себя, а другим накрыться и так зимовать. прихо-дится быку строить дом в одиночку. настаёт зима с лютыми морозами, и все просятся в избушку, а бык не пускает. тогда баран грозится выбить бревно из стены, свинья — подрыть столбы, гусь — выщипать мох из стен, а петух — разгрести землю на крыше. делать нечего, бык пускает их всех в избушку. лиса слышит, как петух в тёплой избушке песенки поёт, приходит к медведю с волком и рассказывает им, что нашла для них добычу — быка да барана медведь открывает дверь, лиса бросается в избушку и хочет схватить петуха, но бык с бараном убивают ее. тогда туда заходит волк, но и его ждёт та же участь. одному медведю удаётся уйти живым, но и ему бык с бараном как следует бока намяли!
Жизнь сергия радонежского, как повествуется в его житии, сложилась не совсем безмятежно. отец его, находившийся на службе у ростовского князя, разорился. видимо, это обстоятельство сыграло немалую роль в том, что в юношеском возрасте будущий святой разочаровался в земной жизни, стал искать утешения в религии. он уходит от людей, от общества и четыре года ведет жизнь отшельника в лесной избушке, в тех местах, где впоследствии выросла троице-сергиева лавра. далее сергий попадает под покровительство митрополита алексия, который его представляет великому князю. сергий выполняет отдельные поручения князя и, как повествуют церковные , перед битвой на куликовом поле отправляет двух иноков, пересвета и ослябу, «зело умеющих ратному подвигу и полки уставляти, еще же и силу имущих и удальство велие и смельство» , в войско дмитрия донского. современные церковники, ссылаясь на этот рассказ жития сергия радонежского, подчеркивают патриотизм сергия, который тот проявил в трудные для россии годы татаро-монгольского нашествия, его «молитвенное» участие в победе над врагами. автор же выпущенной в 20-х годах нынешнего столетия книги о сергии радонежском м. горев отмечал, что «ничто так сильно не смущало в личности сергия некоторых из монахов, как именно отправление им монахов на бой. так, современные пахомию (редактору жития, составленного епифанием) власти троицкого монастыря относились неодобрительно к поступку сергия, пославшего своих монахов сражаться. какими же подвигами прославил себя преподобный сергий? во время сражений с иноземными захватчиками он не брал в руки оружия. его не видели на полях сражений. когда же в 1382 г. татарский хан тохтамыш, пошел на москву, преподобный сергий попросту сбежал от опасности («от тохтамышева нахождения беже в тверь») . самым крупным его «подвигом» церковники считают основание им троицкого монастыря. объективно положительным моментом в деятельности сергия радонежского явилась поддержка им московского князя в его борьбе за первенство москвы, за объединение земель в единое государство. стремление к созданию единого государства было, несомненно, прогрессивным. и деятельность сергия радонежского в поддержку престола московских князей носила прогрессивный характер. православная же церковь считает его главной заслугой то, что он был крупнейшим организатором монастырского строительства на руси. это в конце концов основное для православных церковников. сергий радонежский был крупным церковно-политическим деятелем своего времени, который сделал немало для укрепления власти великих московских князей. и эта политическая деятельность преподобного сергия не осталась без внимания. но прежде всего были отмечены его «подвиги» на религиозном поприще. основанный им монастырь стал важнейшим церковным центром на руси, опорой великокняжеской власти, а затем царского самодержавия. вот почему царизм и православная церковь с трогательным единодушием в течение многих веков пропагандировали культ сергия радонежского. вот почему церковь и по сей день поднимает имя сергия радонежского над именами других святых, отводя ему особое место в житиях святых. канонизация сергия радонежского состоялась 30 лет спустя после его кончины. однако, как указывают церковные , местное почитание сергия верующими началось еще до официальной канонизации, вскоре после его смерти. любопытно, что и житие его начало составляться до канонизации. эти, а также некоторые другие факты приводят некоторых исследователей к мысли, что «канонизация сергия великокняжеским двором и митрополитом была решена еще при его жизни»
Около 1900 г. до н. э. холм и его окрестности захватило новое племя, выращивавшее лошадей, которых не знали их предшественники. Новые пришельцы строят крепость, большую по размерам и более могущественную, чем прежняя.
Около 1250 г. до н. э., если судить по археологическим данным, поселение снова было захвачено, разрушено и сожжено, а через некоторое время на холме селятся пришельцы из центральной Европы. Около 1100 г. до н. э. город постиг еще один пожар, и холм делается необитаемым на несколько сот лет.
Кто жил в этом городе, местоположение которого более всего соответствует Илиону, или Трое, как он изображен в «Илиаде»? Как называли этот город его жители, не оставившие каких-либо письменных памятников?
В середине II тысячелетия до н. э. земли на восток от Гиссарлыкского холма принадлежали могущественной хеттской державе. В анналах хеттского царя Тутхалийи IV, правившего примерно с 1250 по 1220 г. до н. э., упоминаются две местности, очевидно находившиеся на северо-западе Малой Азии, – Вилусия и Труиса: одно из этих названий, скорее Вилусия, вероятно, носил город на Гиссарлыкском холме, который греки впоследствии называли Илионом (в более древние времена Вилионом), или Троей. Из тех же хеттских анналов мы узнаем, что Вилусия входила в воевавшую против хеттов коалицию.
Захватить столь мощно укрепленное поселение могла либо регулярная армия, либо переселяющееся с женами и детьми воинственное племя, могущее обосноваться вокруг города и предпринять длительную осаду. Так как, по археологическим данным, пришельцы поселились лишь через некоторый промежуток времени после разрушения города, вероятнее всего предположение, что его взяло хеттское войско царя Тутхалийи IV: анналы дошли до нас не полностью, и о захвате Вилусии могло говориться в утраченной для нас части анналов.
Среди хеттских документов, найденных при раскопках хеттской столицы Хаттусас, обнаружен отрывок эпоса на лувийском языке, родственном хеттскому, в котором упоминалась «крутая Вилуса». Очевидно, судьба города на крутом холме Гиссарлык волновала народы хеттской державы, ибо только такие события находят отражение в героическом эпосе.
Однако не меньшее впечатление судьба Вилусии произвела на появившихся на Балканском полуострове около 1900 г. до н. э. и постепенно заселявших острова Эгейского моря древних греков. В XV в. до н. э. они обосновались прочно на юго-западной оконечности Малой Азии, основав город, который позднее назывался Милетом. Вскоре должны были они познакомиться и с Вилусией: когда в VIII в. до н. э. будет создаваться «Илиада», холм Гиссарлык будет покрыт развалинами и Гомер сможет систематически характеризовать троян как «конеборных», лишь опираясь на полутысячелетнюю традицию, запомнившую, что жители Вилусии выделялись среди соседних народов той ролью, которую у них играла лошадь. Отношения греческих племен, которые, очевидно, именовали себя ахейцами (ахайвой), с Вилусией, видимо, не были мирными: об этом свидетельствует само то обстоятельство, что осада Вилусии (в языке греков Илиона) и ее взятие оказались в центре греческой эпической традиции, ибо эта традиция, как показывает героический эпос шумеров и германцев, тюркских народов и славян, не строит своих сюжетов из ничего, всегда отправляясь от каких-то реально имевших место столкновений. Греки могли предпринимать и самостоятельные военные экспедиции против Валусии-Илиона (они едва ли могли закончиться взятием города), могли принимать участие и в войне, которую вел против Вилусии и ее союзников хеттский царь: хеттская держава находилась в оживленных сношениях с одним из ахейских греческих государств, которое именуется в хеттских текстах как Ахийава и находилось, скорее всего, на о. Родосе. Греки могли быть и в числе тех, кто поселился на Гиссарлыкском холме после разрушения города.