– Я, – говорит, – вчера читал “Руслана и Людмилу”, там написано, что Руслан ездил на коне, а у нас он ходит по сцене пешком.
– Где же ты возьмешь коня? – говорю я – Даже если бы и был конь, все равно его на сцену не втащишь.
– У меня есть замечательная идея, – говорит он, – мы с тобой будем представлять коня.
– Как же мы будем представлять коня?
– У меня есть журнал “Затейник”, там написано, как двое ребят могут изобразить на сцене коня. Для этого делается из материи такая вроде лошадиная шкура. Впереди делается лошадиная голова, сзади – хвост, а внизу – четыре ноги. Я, понимаешь, залезаю в эту шкуру спереди и просовываю свою голову в лошадиную голову, а ты залезаешь в шкуру сзади, нагибаешься и держишься руками за мой пояс, так что твоя спина получается вроде лошадиная спина У лошади четыре ноги, и у нас с тобой тоже четыре ноги. Куда я иду, туда и ты, вот и получается лошадь.
– Как же мы сошьем такую шкуру? – говорю я. – Если бы мы были девчонки, то, может быть, сумели бы сшить. Девчонки всегда рукодельничать умеют.
– А ты попроси свою сестру Лику, она нам Мы рассказали обо всем Лике и попросили
– Ладно, – говорит Лика, – я вам но для этого ведь надо достать материи.
Анализ третьего действия «Горя от ума»:здесь поднимается тема зависимости от общественного мнения, праздности, стадности и глупости в обществе. Беззаботная толпа на балу рядит Чацкого в сумасшедшие благодаря злой шутке Софьи: никто не хочет признаться в том, что не первый узнал об этой новости. Внезапно богатые и заслуженные личности напоминают стадо баранов. Люди верят авторитетам безоговорочно: «если знают князья, значит, правда!» И ведут себя со стадной жестокостью, по большей части с безразличием к судьбе Чацкого: все дружно боятся его, опасаются заговорить: «Вдруг кинется!»
