Дж. Г. Байрон трагически воспринимает окружающий мир — он отвергает все, что часто радует человека, — титул, дружбу, любовь, даже саму жизнь. Поэтому в качестве доказательства можно использовать любые строки стихотворения. Внимательней следите за их последовательностью. Первое, чем может пожертвовать автор, — это титул и те, кто «по прихоти рожденья стал сотоварищем пиров». Затем следует женщина («Каким же мертвым камнем стал я, когда твой
лик для сердца нем!»). Там же, где нет места ни дружбе, ни любви, жизнь не имеет цены («Прочь, прочь от жизни — навсегда!») — утверждает автор.
Какие художественные приемы ярче всего характеризуют настроения автора?
Текст стихотворения щедро оснащен эпитетами, он изобилует риторическими вопросами и восклицательными предложениями, метафорами и поэтическими сравнениями. Весь текст стихотворения, торжественный и исполненный патетики, характерен для романтического произведения.
В стихотворении почти нет предметов изображения, которые бы не были снабжены яркими эпитетами. Начнем с первой строфы: ребенок вольный,
родные горы, леса раздольные, душа свободная, пышная суета.
Обратимся к строфе третьей. В ней эпитеты подчеркивают контраст реальности и мечты, который так мучительно ощущает автор: тень черная, роковой день, сон прекрасный, дивная красота, речь властная.
Даже перечитывая только лишь эпитеты, можно представить себе меру отчаяния, которое испытывает автор. Вот эпитеты четвертой строфы: край далекий, сердце одинокое, мгновенный бред.
Обратившись к художественным приемам, мы убеждаемся в трагичности мировосприятия автора и в том, что это восприятие построено на контрасте того, что видит человек в мечте, и того, что дает ему реальность.
Каким стихотворным размером создан перевод стихотворения Байрона?
Перевод стихотворения «Хочу я быть ребенком вольным» написан ямбом.
У каждого из нас возникает чувство защищенности и покоя, когда рядом с нами мать. Но всегда ли мы осознаем, какой ценой оплачены наш покой, счастье? Какой? Самопожертвованием, самозабвением матери. Эти старинные слова, почти ушедшие из разговорной речи, точнее всего характеризуют материнскую любовь. Самозабвение, то есть забыть себя ради своего ребенка, и есть первый и истинный признак любви. Однако мы не всегда понимаем, что значит для нас мать. Часто мы видим в ней человека, который готовит, стирает, гладит, без конца учит уму-разуму, что-то позволяет, что-то запрещает или к чему-то принуждает. Как часто мы обижаемся на родителей, как часто обижаем их. А ведь родители любят нас такими, какие мы есть и нет ничего горше одинокой старости.