Автор не скрывает своей симпатии к юной царевне. ему нравятся и ее внешний облик, и ее душа. скромная и кроткая, она не кичится своими достоинствами. когда злая мачеха задумала ее погубить, царевна убеждает чернавку отпустить ее, ведь она ни в чем не виновата. царевна добра и доверчива. она никогда бы не смогла из-за зависти причинить зло невинному человеку. поэтому она и пошла безропотно и без всяких подозрений в лес со служанкой царицы. ей не свойственны жестокость и вероломство. она даже не понимает, как можно безвинно лишить человека жизни. кротость и доброта царевны внушили любовь даже той, которая должна была погубить ее. очутившись в тереме у семи богатырей, царевна много работала: убирала и готовила, топила печку, создавала уют в их доме. за это братья ценили ее и полюбили всей душой. девушка отказала богатырям в просьбе выйти замуж за одного из них, потому что хотя и полюбила их всех сердечно, но была другому «навечно отдана». и всем богатырям она становится хорошей сестрой. поэт убежден, что доброта, спокойный характер и уважительное отношение к окружающим в конце концов всегда . как ты относишься к людям, так и они отнесутся к тебе. если ты делаешь добро, то и тебе ответят тем же. настоящая любовь творит чудеса! богатыри по- братски любили царевну. они не похоронили ее, а положили в хрустальный гроб. а царевич елисей, которому она была «навечно отдана», разбил гроб и силою своей любви оживил свою невесту
Александр Сергеевич Пушкин в 1824 году писал брату: «Не забудь фон-Визина писать Фонвизин. Что он, нехристь?! Он русский, из прерусских русской!». Князь Вяземский подтвердил «прерусскость» Фонвизина: «В нём ум коренной русский, который в наше время как-то не у места и связан. Такой ум, «заматерелый», односторонний от оригинальности своей или самобытности, перенесённый в чуждый климат, не заимствует ничего из новых источников, не обогащается, не развивается, а, напротив, теряет силу и свежесть, как растение, которому непременно нужна земля родины, чтобы цвести и приносить плоды».
Александр Сергеевич Пушкин в 1824 году писал брату: «Не забудь фон-Визина писать Фонвизин. Что он, нехристь?! Он русский, из прерусских русской!». Князь Вяземский подтвердил «прерусскость» Фонвизина: «В нём ум коренной русский, который в наше время как-то не у места и связан. Такой ум, «заматерелый», односторонний от оригинальности своей или самобытности, перенесённый в чуждый климат, не заимствует ничего из новых источников, не обогащается, не развивается, а, напротив, теряет силу и свежесть, как растение, которому непременно нужна земля родины, чтобы цвести и приносить плоды».
