А кругом ничтожного куска земли, на котором она стоит, скользят по воде океана, как допотопные чудовища, огромные железные суда, мелькают, точно голодные хищники, маленькие катера. Ревут сирены, подобно голосам сказочных гигантов, раздаются сердитые свистки, гремят цепи якорей, сурово плещут волны океана.
Все вокруг бежит, стремится, вздрагивает напряженно. Винты и колеса пароходов торопливо бьют воду — она покрыта желтой пеной, изрезана морщинами.
И кажется, что все — железо, камни, вода, дерево — полно протеста против жизни без солнца, без песен и счастья, в плену тяжелого труда. Все стонет, воет, скрежещет, повинуясь воле какой-то тайной силы, враждебной человеку. Повсюду на груди воды, изрытой и разорванной железом, запачканной жирными пятнами нефти, засоренной щепами и стружками, соломой и остатками пищи, работает невидимая глазом холодная и злая сила. Она сурово и однообразно дает толчки всей этой необъятной машине, в ней корабли и доки — только маленькие части, а человек — ничтожный винт, невидимая точка среди уродливых, грязных сплетений железа, дерева, в хаосе судов, лодок и каких-то плоских барок, нагруженных вагонами.
Ошеломленное, оглохшее от шума, задерганное этой пляской мертвой материи двуногое существо, все в черной копоти и масле, странно смотрит на меня, сунув руки в карманы штанов. Лицо его замазано густым налетом жирной грязи, и не глаза живого человека сверкают на нем, а белая кость зубов.
Объяснение:
А кругом ничтожного куска земли, на котором она стоит, скользят по воде океана, как допотопные чудовища, огромные железные суда, мелькают, точно голодные хищники, маленькие катера. Ревут сирены, подобно голосам сказочных гигантов, раздаются сердитые свистки, гремят цепи якорей, сурово плещут волны океана.
Все вокруг бежит, стремится, вздрагивает напряженно. Винты и колеса пароходов торопливо бьют воду — она покрыта желтой пеной, изрезана морщинами.
И кажется, что все — железо, камни, вода, дерево — полно протеста против жизни без солнца, без песен и счастья, в плену тяжелого труда. Все стонет, воет, скрежещет, повинуясь воле какой-то тайной силы, враждебной человеку. Повсюду на груди воды, изрытой и разорванной железом, запачканной жирными пятнами нефти, засоренной щепами и стружками, соломой и остатками пищи, работает невидимая глазом холодная и злая сила. Она сурово и однообразно дает толчки всей этой необъятной машине, в ней корабли и доки — только маленькие части, а человек — ничтожный винт, невидимая точка среди уродливых, грязных сплетений железа, дерева, в хаосе судов, лодок и каких-то плоских барок, нагруженных вагонами.
Ошеломленное, оглохшее от шума, задерганное этой пляской мертвой материи двуногое существо, все в черной копоти и масле, странно смотрит на меня, сунув руки в карманы штанов. Лицо его замазано густым налетом жирной грязи, и не глаза живого человека сверкают на нем, а белая кость зубов.
Каждый год я с нетерпением ожидаю, когда же наступит долгожданный и самый любимый для меня праздник-день рождения. Вероятно, не только я жду этот день, но и другие люди тоже, так как каждый из нас надеется, что именно его именины станут самыми незабываемыми.
Обычно в мой праздничный день всегда стоит жаркая и безветренная погода, ведь я родился в июле. Проснувшись ранним утром, около своей постели вижу подарки, положенные незаметно моими родителями. Как же бывает приятно, когда разворачиваешь яркую коробку, а там лежит любимая игрушка. Чуть позже в комнате появляются мама и папа и поздравляют меня с днем рождения, а мой младший братишка крепко обнимает меня и целует. В этот день я позволяю себе расслабиться и валяюсь в постели до 10 утра, принимая поздравления по телефону от своих друзей, которые в это время находились в разъездах. Однако, некоторые мои приятели, все еще были в городе и приглашены на именины.
Кирилла Петрович Троекуров – русский барин, самодур. Он привык, что все подчиняются ему и пляшут под его дудку. Троекурова боялись и избегали его соседи-помещики. И лишь один Андрей Гаврилович Дубровский мог общаться с этим самодуром, мог отвечать ему на равных противоречить. Да и Троекуров уважал Андрея Гавриловича.
Эти помещики были не только давними друзьями, но и соседями. Когда-то давно они служили вместе. Дубровский был беден, из-за своего расстроенного состояния он был вынужден уйти в отставку и поселиться в единственной своей деревне. Троекуров знал об этом и даже предлагал свою Дубровскому, но тот отказался. Он предпочел остаться бедным, но независимым человеком.
Позже Троекуров, в чине генерала-аншефа, ушел на покой и вернулся в свои поместья. Они стали вновь общаться с Дубровским и были в хороших отношениях до одного момента.
Оба приятеля были страстными охотниками. Но Дубровский не мог позволить себе держать хорошую псарню. У него, в отличие от Троекурова, было всего две гончих. Как-то раз, перед очередной охотой, гости Троекурова в сопровождении слуг пошли осматривать псарню Кириллы Петровича, которая была гордостью хозяина. При виде великолепной псарни Троекурова Дубровского охватила зависть. Хозяин заметил это и спросил, в чем дело. Дубровский не смог удержаться: «…псарня чудная, вряд людям вашим житье такое ж, как вашим собакам». На эту фразу обиделся псарь Троекурова. Он сказал Дубровскому, что некоторые дворяне могут позавидовать житью собак его хозяина. Все присутствующие рассмеялись такому дерзкому и находчивому ответу холопа. Но Дубровский оскорбился и ушел.
Интересно, что Троекуров хватился своего «друга», только когда все сели за стол. Ему понадобился Дубровский только потому, что он никогда не выезжал без него на охоту, ведь Андрей Гаврилович был очень хорошим охотником. За Дубровским послали, но тот отказался возвращаться, пока не пришлют ему дерзкого псаря. А он уж будет решать, что с ним делать – помиловать или наказать.
Троекуров был возмущен. Его «самодурная» натура восстала против такой «наглости». Только он, Кирилла Петрович, волен миловать или казнить своих холопов! С этого момента Троекуров объявил войну своему соседу: «Наплачется он у меня, узнает, каково идти на Троекурова!»
И действительно, эта размолвка закончилась для Дубровского очень плачевно. Разгневанный Кирилла Петрович в запале решает лишить Дубровского самого дорогого – его единственной деревни Кистеневки. И влиятельному помещику это удается.
Такое известие лишило Дубровского здоровья и сил. Он слег. Няня, ходившая за ним, решила написать обо всем сыну помещика – Владимиру Дубровскому. Этот молодой человек воспитывался в Кадетском корпусе и теперь служил в гвардейском полку в Петербурге. Отец баловал Владимира, ни в чем ему не отказывал. Молодой Дубровский кутил, влезал в долги и мечтал о богатой невесте.
Узнав о страшном известии, он тут же выехал в Кистеневку. На его глазах отцу становилось все хуже и хуже. И однажды, встретившись с Кириллой Петровичем, Дубровский-старший не выдержал. С ним сделался удар и он умер.
Владимир стал считать Троекурова своим кровным врагом. Да и тот, увидев дерзкого сына соседа, продолжал войну. Все закончилось тем, что Кистеневку вместе со всеми людьми отдали во владение Троекурова.
Что оставалось делать Владимиру? Он понимал, что Троекуров здесь – царь и бог. От его слова и решения зависит все. Но просто смириться герой не мог. Он не хотел стать нищим, несчастным, бесправным. Поэтому он выбрал для себя путь разбойника. Дубровский сжег свой дом, чтобы он не достался соседу, забрал своих верных крепостных и ушел в леса.
Этот герой сделался благородным, но жестоким разбойником. Удивительно было одно – он щадил поместья Троекурова, всегда обходил их стороной.
Почему Дубровский стал именно разбойником? Не найдя защиты у закона, он решил тоже жить по неписаным правилам – правилам силы и жестокости. Но его благородная натура все-таки ограничивала героя в этом, делала его «благородным разбойником».