Могу только аргументы принести, первое, из-за того что Дуню забрали(увезли и она была не против) даже можно сказать не попрощавшись со своим отцом уехала. Самсон Вырин спился и не перенес этого горя, а автор удивился этому, тому что Дуня уехала от отца навсегда, через пару лет Самсон Вырин умирает, а Дуня решает навестить отца но его она не находит( вроде так, точно не помню) и узнает что отец уже мертв и маленький мальчик провожает Дуню к могиле Самсона, Дуня каится и плачет
Рассказ Ф. А. Абрамова «О чем плачут лошади» заставляет задуматься о и настоящем, о сохранении в себе чувства человечности и любви ко всему живому на земле. Герой рассказа с любовью и удивительно по-доброму относился к лошадям: «Они волновали, радовали мое крестьянское сердце, придавали пустынному лугу с редкими кочками и кустиками ивняка свою особую — лошадиную — ‘красоту… » Он мог часами любоваться красотой этих добрых и умных животных. К восхищению лошадьми примешивалось чувство жалости и даже какой-то непонятной вины перед ними, потому что нелегко жилось беднягам: «Они постоянно томились, умирали от жажды, их донимал гнус… тучей клубился над ними комар и мошкара… На некоторых из них просто мочи не было смотреть…» Были лошади с «тупой покорностью и обреченностью во взгляде, во всей понурой, сгорбленной фигуре».
Автор задумывается, отчего лошадям так тяжело живется. Почему? Ведь были времена, когда «лошадей жалели и берегли пуще всего на свете».
Когда-то «лошадей называли кормилицами, холили и ласкали, украшали лентами». Ведь еще недавно были такие времена, «когда лошадью дышали и жили, когда ей скармливали самый лакомый кусок, а то и последнюю краюху хлеба…» Лошадь называли сокровищем и опорой «всей крестьянской жизни, потому как без лошади — никуда: ни в поле выехать, ни в лес». Отношение к лошади было как к самому главному члену семьи, и так оно и было.
Печорин не такой бессердечный эгоист. Он на глубокую любовь. Об этом говорит нам его отношение к Вере. Получив её последнее письмо, Печорин, «как безумный, выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса... и пустился во весь дух, по дороге в Пятигорск... Одну минуту, ещё одну минуту видеть её, проститься, пожать её руку... При возможности потерять её навеки,— пишет он,— Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!» Оставшись без коня в степи, он «упал на мокрую траву и, как ребёнок, заплакал».
Эта противоречивость и не даёт возможности Печорину жить полной жизнью. С горьким чувством он расценивает себя как «нравственного калеку», у которого «высохла, испарилась, умерла» лучшая половина души.
Накануне дуэли, вспоминая всю свою жизнь, Печорин задумался над вопросом: зачем он жил, для какой цели родился? Отвечая на этот вопрос, он пишет в своём дневнике: «А, верно, она существовала и, верно, было мне назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные». Но Печорин не нашёл этого своего «высокого назначения», не нашёл деятельности, достойной его «необъятных сил». Он тратит богатые силы свои на действия, его недостойные: разрушает жизнь «честных контрабандистов», похищает Бэлу, добивается любви Мери и отказывается от неё, убивает Грушницкого. Всем, с кем он соприкасается, он приносит горе или даже гибель: погибли Бэла и Грушницкий, несчастны Вера и Мери, до глубины души огорчён Максим Максимыч: сухая встреча его Печориным заставила бедного старика страдать и усомниться в возможности искренних, дружеских отношений между людьми.Вот оно, самое страшное противоречие: «необъятные силы души» — и мелкие, недостойные Печорина поступки; он стремится «любить весь мир» — и приносит людям одно лишь зло и несчастье; наличие благородных, высоких стремлений — и мелкие чувства, владеющие душой; жажда полноты жизни — и полная безнадёжность, осознание своей обречённости. Кто ж виноват в том, что Печорин превратился в «умную ненужность», в лишнего человека? Сам Печорин отвечает на этот вопрос так: «Во мне душа испорчена светом», т. е. тем светским обществом, в котором он жил и уйти от которого не смог. «Моя бесцветная молодость протекла в борьбе с собой п светом; лучшие мои чувства, боясь насмешки, я хоронил в глубине сердца: они там и умерли».
