Шум на вокзале Николаевской железной дороги. Толстый только пообедал и пахло от него хересом и флер-д'оранжем. Тонкий только вышел из вагона, навьючен чемоданами, узлами и картонками; от него пахло ветчиной и кофейной гущей. Из-за спины выглядывали высокая худенькая женщина - жена, и высокий гимназист, прищуривший глаз - сын. - Порфирий! - восклицает Толстый. - Ты ли это? Голубчик мой! Сколько зим, сколько лет! - Батюшки! - изумляеься тонкий. - Миша! Друг детства! Откуда взялся? Приятели многократно обнялись и начали расспрашивать друг друга про жизнь. Тонкий показал Толстому жену свою Луизу, урожденную Ванценбах, лютеранку, и сына Нафанаила, ученика 3-его класса. После своего представления, Нафаня снял шапку. Тонкий вспоминает школьные их клички. Толстого дразнили Геростатом за проженную папиросой книжку, а Тонкого Эфиальтом за ябеднечество. Тонкий постоянно делает напоминания по поводу своей жены и её происхождения. Толстый спрашивает того про службу, и Тонкий гордо отвечает, что уже второй год является коллежским асессором и имеет Станислава, плохое жалованье и делает приватно портсигары по рублю за штуку из дерева. После спрашивает Толстого, дослужился ли до статского. Но, превосходя все ожидания Тонкого, собеседник оказывается тайным и имеет две звезды. Тонкий бледнеет и начинает вести себя очень довольно таки глупо, забывая, что учился с другом в школе. Толстому это всё не нравится. Он отвернулся от Тонкого и подал ему на прощанье руку; тот три пальца, поклонился и захихикал. Жена его улыбнулась, а сын шаркнул ногой и уронил фуражку. Все трое были приятно ошеломланны.
Жизнь - игра, а мы актеры, которые играют в ней. Каждый человек что-то умеет, в данном случае прощать. Но касательно актеров, мы можем понять, что как они, и как обычные люди мы не одинаковы. Каждый отличается в чем-то. Не многие люди прощать - в этом наш минус. Не каждый сделать первый шаг. Все люди относительно в чем-то похожие, а в чем-то разные, так же как и я. Простые, но до боли обиные слова со стороны хорошего друга могут заставить любого человека впасть в депрессию. Я тоже человек и понимаю, что если человек оскорбил тебя, на это должны быть причины, но в том случае я их не нашел. Поэтому как любой другой, играл из себя обиженного. Но со временем обида и я простил этого человека. Ведь мы все - люди, и нам свойственно ошибатся.
Мы с моей лучшей подругой Аленой, ненавидим девочку Арину. Она воображала и строит из себя крутую девочку. Мы сильно не показываем свою обиду в обществе. Сколько она доставила нам обид... Один раз, учитель ушел ненадолго, а Арину оставила за старшую. Тех, кто произнес хотя бы звук, она записывала. Мы с Аленой всего лишь перекинулись словом, естественно, она нас записала. Я очень на нее обиделась за это. Ведь мы даже толком не говорили. Я думала, что это обида на всю жизнь. Но на уроке физкультуы ко мне подошла девочка Оля и казала, что ей оже не нравится Арина и она хочет собрать на перемене всех девочек и устроить с ней серьезных разговор. На следующей перемене никакого разговора не состоялось. Я сказала Оле: - Ты же хотела народ собрать, ты не будешь? Она сказала: - А, мы уже помирились. Я сказала: -Ну, ну, всех благ.
Вот мне вместе с Олей, удалось забыть обиду Арины. Но я до сих пор считаю ее воображалой и врединой.
- Порфирий! - восклицает Толстый. - Ты ли это? Голубчик мой! Сколько зим, сколько лет!
- Батюшки! - изумляеься тонкий. - Миша! Друг детства! Откуда взялся?
Приятели многократно обнялись и начали расспрашивать друг друга про жизнь. Тонкий показал Толстому жену свою Луизу, урожденную Ванценбах, лютеранку, и сына Нафанаила, ученика 3-его класса. После своего представления, Нафаня снял шапку.
Тонкий вспоминает школьные их клички. Толстого дразнили Геростатом за проженную папиросой книжку, а Тонкого Эфиальтом за ябеднечество. Тонкий постоянно делает напоминания по поводу своей жены и её происхождения. Толстый спрашивает того про службу, и Тонкий гордо отвечает, что уже второй год является коллежским асессором и имеет Станислава, плохое жалованье и делает приватно портсигары по рублю за штуку из дерева. После спрашивает Толстого, дослужился ли до статского. Но, превосходя все ожидания Тонкого, собеседник оказывается тайным и имеет две звезды. Тонкий бледнеет и начинает вести себя очень довольно таки глупо, забывая, что учился с другом в школе. Толстому это всё не нравится. Он отвернулся от Тонкого и подал ему на прощанье руку; тот три пальца, поклонился и захихикал. Жена его улыбнулась, а сын шаркнул ногой и уронил фуражку. Все трое были приятно ошеломланны.