"Повесть о Фроле Скобееве", представляющая третий этап в процессе эволюции бытовой повести в русской литературе XVII в., обычно характеризуется исследователями как оригинальная русская новелла. Посвященная все той же теме самоопределения молодого поколения, она, в отличие от всех предшествующих повестей, решает ее принципиально антитрадиционно. Это – русский вариант европейского плутовского романа. В "Повести о Фроле Скобееве" отсутствует древнерусская книжная и фольклорная традиция, столь сильная в более ранних повестях. Фрол Скобеев – представитель нового поколения, добивающийся успеха именно благодаря отказу от традиционной морали: обманом, плутовством, хитростью. Сюжет повести составляет рассказ о его ловкой женитьбе на дочери стольника Нардина-Нащокина Аннушке. И раскрытие любовной темы здесь в корне отличается от "Повести о Савве Грудцыне": автор рассказывает не об опасном дьявольском искушении, а о ловко задуманной и осуществленной интриге, в результате которой каждый из героев получает свое. Если в "Повести о Савве Грудцыне" жена Бажена Второго предстает в традиционном для древнерусской литературы образе искусительницы и клеветницы (линия эта богата примерами от "Слова" и "Моления" Даниила Заточника в XIII в. до "Повести о семи мудрецах" в XVII в.), то Аннушка оказывается своеобразной женской параллелью к образу Фрола – ловкого плута. Отметим, что именно ей приходит в голову, как можно, не вызывая подозрений, оставить родительский дом: "И Аннушка просила мамки своеи, как можно, пошла Фролу Скобееву и сказала ему, чтоб он, как можно, выпросил карету и с возниками, и приехал сам к ней, и сказался бутто от сестры столника Нардина Нащекина приехал по Аннушку из Девичьева монастыря". Единственной традиционной чертой "Повести о Фроле Скобеве" можно считать авторскую позицию. У читателя могли возникнуть серьезные подозрения, что автор не очень сочувствует драме, совершившейся в семье стольника, и не без восхищения смотрит на проделки своего героя. Но поймать автора на слове, обвинить его в сочувствии пороку было невозможно.
Новая и весьма примечательная черта повести – это отказ от традиционных литературных повествования, полное изменение повествовательного стиля. Стиль авторского повествования близок к стилю деловой прозы, приказного делопроизводства. Автор дает показания на суде в большей мере, чем пишет художественное произведение. Он нигде не стремится к литературной возвышенности. Перед нами непритязательный рассказ о знаменательных событиях.
Весьма показательные результаты дает сопоставление начальных фрагментов двух повестей:
"Повесть о Савве Грудцыне"
Хощу убо вам, братие, поведати повесть сию предивную, страха и ужаса исполнену и неизреченного удивления достойну, како человеколюбивый Бог долготерпелив, ожидая обращения нашего, и неизреченными своими судбами приводит ко
Бысть убо во дни наша в лето 7114 году, егда за умножение грехов наших попусти Бог на Московское государство богомерскаго отступника и еретика Гришку расстригу Отрепьева похитити престол Российскаго государства разбоинически, а не царски. <…>
В то же время во граде Велицем Устюге бысть некто житель града того именем Фома прозванием нарицаемый Грудцын Усов, их же род и доднесь во граде том влечется. <…>
"Повесть о Фроле Скобееве"
1680 году в новгородском уезде имелся дворянин Фрол Скобеев; в том же Новгородском уезде имелись вотчины столника Нардина Нащекина; и в тех вотчинах имелась дочь ево Аннушка и жила в них. И проведав Фрол Скобеев о той столничьей дочере и взяв себе намерение, чтоб вызыметь любление с тою Аннушкою; токмо не знает, чрез кого получить видеть ея; однако же умыслил опознатца тои вотчины с прикащиком и стал всегда ездить в дом ево, прикащика. И по некоем времени случился быть Фрол Скобеев у того прикащика в доме, и в то же время пришла к тому прикащику мамка дочери столника Нардина Нащекина, и усмотря Фрол Скобеев, что та мамка живет всегда при Аннушке.
Было бы, однако, ошибочно не видеть за этой внешней непритязательностью довольно своеобразного искусства рассказа. В этом отношении яркой показательностью отличается прямая речь. В "Повести о Фроле Скобееве" есть как раз то, чего больше всего не хватало "Повести о Савве Грудцыне": индивидуализированной прямой речи действующих лиц, живых и естественных интонаций этой прямой речи.
Итак, эволюция жанра бытовой повести в русской литературе второй половины XVII в. приводит к постепенному отказу от традиционных ценностей и к замене их новыми. Прежде всего оказывается, что молодой герой может выбрать свой путь в жизни и преуспеть на нем. Именно этот позитивный вывод сделал возможным появление в петровскую эпоху очередного витка жанра – "гисторий", рассказывающих о героях
Совсем не случайно образ небесного и земного простора возникает в стихотворении "Привет, Россия... " (1969). В нем по-особому емко и целостно представлены основные компоненты художественного мира поэта: родина, ее природа и история, вся бескрайняя земля, мотив движения, скитаний по ней, стихии ветра и света, наконец, всепроникающая музыкальная, песенная стихия. Привет, Россия — родина моя! Как под твоей мне радостно листвою! И пенья нет, но ясно слышу я Незримых певчих пенье хоровое.. .
Как будто ветер гнал меня по ней, По всей земле — по селам и столицам! Я сильный был, но ветер был сильней, И я нигде не мог остановиться.
В этих стихах наглядно видно слияние для поэта в одно целое родной деревни и — мира, поля и — неба, старины и — сегодняшнего дня. И все это пронизано ничем не одолимой любовью к родине, которая дает силу и радость, счастье и покой, чувство умиротворения, единства с землей и миром:
Привет, Россия — родина моя! Сильнее бурь, сильнее всякой воли Любовь к твоим овинам у жнивья, Любовь к тебе, изба в лазурном поле.
За все хоромы я не отдаю Свой низкий дом с крапивой под оконцем. Как миротворно в горницу мою По вечерам закатывалось солнце!
Как весь простор, небесный и земной, Дышал в оконце счастьем и покоем, И достославной веял стариной, И ликовал под ливнями и зноем!. .
Характерны образы, соединяющие землю и небо: "изба в лазурном поле; "Как миротворно в горницу мою / По вечерам закатывалось солнце"', "Как весь простор, небесный и земной, / Дышал в оконце счастьем и покоем... " В этих стихах нераздельны обычная крестьянская изба, "низкий дом" и "лазурное поле" под бескрайним небом, "достославная старина" и нынешний день с его бурями и болью, "ливнями и зноем" — таковы пространственно-временные координаты осмысления и восприятия поэтом России.
После успешного семилетнего похода в мавританскую Испанию император франков Карл Великий завоевывает все города сарацин, кроме Сарагосы, где правит царь Марсилий. Мавры, представленные в поэме язычниками, созывают совет у Марсилия и решают отправить к Карлу послов. Послы предлагают французам богатства и говорят, что Марсилий готов стать вассалом Карла. На совете у франков бретонский граф Роланд отвергает предложение сарацинов, но его недруг граф Гвенелон (вариант: Ганелон) настаивает на другом решении и едет как посол к Марсилию, замышляя погубить Роланда. Гвенелон настраивает Марсилия против Роланда и 12 пэров Франции. Гвенелон советует Марсилию напасть на арьергард армии Карла Великого. Возвратившись в лагерь, изменник говорит, что Марсилий согласен стать христианином и вассалом Карла. Роланда назначают начальником арьергарда, и он берет с собой только 20 тысяч человек. В результате предательства графа Гвенелона отряд франков оказывается отрезанным от основного войска Карла, попадает в засаду в Ронсевальском ущелье и вступает в бой с превосходящими силами мавров. Перед этим Роланд несколько раз отказывается последовать совету друзей и позвать подмогу, пока не поздно. Проявляя чудеса мужества, Роланд и его сподвижники — граф Оливье, Готье де л’Ом и архиепископ Турпин (Турпен) — отражают многочисленные атаки мавров, но, в конце концов, погибают. Карл слишком поздно замечает неладное и возвращается в Ронсеваль. Разгромив коварного врага, император обвиняет Гвенелона в измене. Тот заявляет, что невиновен в измене и с целью оправдания выставляет на судебный поединок своего могучего родственника Пинабеля. На стороне обвинения сражается друг Роланда граф Тьерри. Он побеждает Пинабеля и Гвенелон вместе со всей своей семьей погибает.
Новая и весьма примечательная черта повести – это отказ от традиционных литературных повествования, полное изменение повествовательного стиля. Стиль авторского повествования близок к стилю деловой прозы, приказного делопроизводства. Автор дает показания на суде в большей мере, чем пишет художественное произведение. Он нигде не стремится к литературной возвышенности. Перед нами непритязательный рассказ о знаменательных событиях.
Весьма показательные результаты дает сопоставление начальных фрагментов двух повестей:
"Повесть о Савве Грудцыне"
Хощу убо вам, братие, поведати повесть сию предивную, страха и ужаса исполнену и неизреченного удивления достойну, како человеколюбивый Бог долготерпелив, ожидая обращения нашего, и неизреченными своими судбами приводит ко
Бысть убо во дни наша в лето 7114 году, егда за умножение грехов наших попусти Бог на Московское государство богомерскаго отступника и еретика Гришку расстригу Отрепьева похитити престол Российскаго государства разбоинически, а не царски. <…>
В то же время во граде Велицем Устюге бысть некто житель града того именем Фома прозванием нарицаемый Грудцын Усов, их же род и доднесь во граде том влечется. <…>
"Повесть о Фроле Скобееве"
1680 году в новгородском уезде имелся дворянин Фрол Скобеев; в том же Новгородском уезде имелись вотчины столника Нардина Нащекина; и в тех вотчинах имелась дочь ево Аннушка и жила в них. И проведав Фрол Скобеев о той столничьей дочере и взяв себе намерение, чтоб вызыметь любление с тою Аннушкою; токмо не знает, чрез кого получить видеть ея; однако же умыслил опознатца тои вотчины с прикащиком и стал всегда ездить в дом ево, прикащика. И по некоем времени случился быть Фрол Скобеев у того прикащика в доме, и в то же время пришла к тому прикащику мамка дочери столника Нардина Нащекина, и усмотря Фрол Скобеев, что та мамка живет всегда при Аннушке.
Было бы, однако, ошибочно не видеть за этой внешней непритязательностью довольно своеобразного искусства рассказа. В этом отношении яркой показательностью отличается прямая речь. В "Повести о Фроле Скобееве" есть как раз то, чего больше всего не хватало "Повести о Савве Грудцыне": индивидуализированной прямой речи действующих лиц, живых и естественных интонаций этой прямой речи.
Итак, эволюция жанра бытовой повести в русской литературе второй половины XVII в. приводит к постепенному отказу от традиционных ценностей и к замене их новыми. Прежде всего оказывается, что молодой герой может выбрать свой путь в жизни и преуспеть на нем. Именно этот позитивный вывод сделал возможным появление в петровскую эпоху очередного витка жанра – "гисторий", рассказывающих о героях