Любовь Желткова оценили, но было слишком поздно… Конечно, в сложившейся ситуации Вера, действительно правильно поступила, посоветовавшись, поделившись с мужем. Но, я считаю, Вера Николаевна должна была сама поговорить с Желтковым, мягко, спокойно. И он бы обязательно понял, ведь он боготворил ее. Если для него было счастьем просто смотреть на нее из далека, да что там – думать о ней, как бы он был бы счастлив поговорить с Верой, услышать ее голос…
Мне показалось, Вера действительно совершила ошибку, не переговорив с Желтковым. Я думаю, она просто не хотела, чтобы что-то нарушило покой ее души, безмятежную жизнь богатой княгини, у которой есть все: красивый дом, знатное имя, деньги…
Но с другой стороны, у меня при прочтении «Гранатового браслета» возникла и такая мысль: а что, если чувства, которые испытывает Желтков к Вере, - не любовь? Желтков боготворит ее, поклоняется ей, как божеству, но при этом не знает ее души, характера, внутреннего мира, любит издалека, никогда ни словом не перемолвился с ней. Может быть, это не любовь, а пылкая влюбленность. Может быть.
И все-таки, образ ничем не примечательного Желткова овеян очарованием, он привлекателен своей самоотверженностью, душевной красотой, благородством.
В незамысловатом сюжете лирического повествования утверждается благородство души бедного чиновника, беззаветно полюбившего женщину из высшего света. Брат и муж Веры Николаевны находятся на высшей ступени социальной лестницы. Поэтому к чиновнику, не родовитому и к тому же бедному, они относятся высокомерно, даже с презрением, хотя его духовный и культурный уровень достаточно высокий.
В тему любви, таким образом, вплетается тема пошлости в лице сильных мира сего. Настоящее любовное чувство простого человека смогло противостоять грубости высшего светского общества, хотя заплатить за победу герою пришлось ценою собственной жизни.
Любовь, торжествуя над пошлостью, духовно обогащает Веру Николаевну: «В эту секунду она поняла, что та любовь, о которой мечтает каждая женщина мимо нее. Она вспомнила слова генерала Аносова о вечной исключительной любви – почти пророческие слова. И, раздвинув в обе стороны волосы на лбу мертвеца, она крепко сжала руками его виски и поцеловала его в холодный, влажный лоб долгим дружеским поцелуем».
Карл Моор не приемлет фальшь, эгоизм, лицемерие и корысть, существующие в окружающем мире, поэтому принимает отчаянное решение: стать атаманом разбойничьей банды, состоящей из таких же, как он сам, молодых людей, потерявших надежду занять Достойное место в жизни. Окончательным толчком к такому шагу явилось письмо брата, в котором тот сообщает Карлу о проклятии отца. Герой твердо уверен в своих силах: «Поставьте меня во главе войска таких молодцов, как я, и Германия станет республикой, перед которой Рим и Спарта покажутся женскими монастырями». Разбойники искренне надеются восстановить порядок в обществе, и этим стремлением они готовы оправдать любые средства. Карл Моор беспощаден к тем, в ком видит источник произвола и угнетения: к княжескому фавориту, добившемуся привилегий благодаря лести и интригам; к советнику, торгующему чинами и должностями; к попу, публично скорбящему об упадке инквизиции. Однако Моор, в отличие от своих товарищей, не опускается до грабежа и раздела добычи. И всю свою долю отдает бедным. Но со временем он начинает понимать, что его друзья все больше ожесточаются, превращаясь в обычных разбойников, получающих удовольствие от насилия и жестоких расправ. К тому же, наделенный острым умом, он сознает, что невозможно искоренить зло и тиранию, продолжая постоянно проливать кровь многочисленных жертв. «О, я глупец, мечтавший исправить свет злодеяниями и блюсти законы беззаконием!», — в отчаянии восклицает он. Подобные противоречия приводят Моора к тому, что он решает сам сдаться властям, вынося таким образом приговор самому себе.
Полной противоположностью Карлу выступает в произведении его брат Франц, который испытывает черную зависть к своему брату, наследнику титула и владений, к тому же счастливому сопернику, которого любит Амалия. Для него ничего не значат такие понятия, как честное имя, совесть, узы кровного родства. Он не останавливается перед низкими интригами, чтобы устранить со своего пути Карла, а затем хладнокровно ускоряет смерть старика отца. Но в конце драмы он начинает осознавать неизбежность небесной кары за свои преступления. Кроме того, Карл находится в страхе перед надвигающимся возмездием в лице разбойников, готовых ворваться в замок. Все эти мысли и страх доводят его почти до помешательства. В своем предсмертном безумии он понимает, что его грешной душе предстоит гореть в аду, и отчаянно старается заставить других вымолить для него Он и сам хочет молиться, но не может: «Здесь, здесь (бьет себя в грудь и в лоб) все пусто... Все выжжено!» — сознается он. В результате этого он кончает жизнь самоубийством.
Как мы видим, смерть обоих братьев добровольна, но в каждом из этих двух случаев заключен различный смысл. Карл погибает, поняв ошибочность пути, избранного им для борьбы с произволом и тиранией. Самоубийство же Франца обусловлено лишь страхом перед жестокой расправой. Оно, по большому счету, предопределено всей его ничтожной жизнью, подлостью, обманом, мелочными устремлениями и жалкими страстями.
Гибнет Франц — ив этом можно увидеть предвещание неминуемой гибели всему «хилому веку», с его пошлостью, низостью, завистливостью и злобой; всем этим «лживым, коварным ехиднам», чьи слезы — вода, сердца — железо. Но гибель Карла, напротив, не является свидетельством краха его идеалов и устремлений. Она подчеркивает только невозможность и бесперспективность одиночной борьбы, не небольшой группы людей изменить весь несправедливый и испорченный мир. Карл Моор умирает по доброй воле, но он умирает «во имя правды» — таков несомненный вывод, который можно сделать из драмы великого писателя.
Вони несуть велику цінність та глибокий смисл . Ідея яких є завжди правильними.