Лев Николаевич Толстой любил играть в «вопросы, ответы», заводил домашние журналы. Ему и дома хотелось скорее писать, чем разговаривать. Была у дочери его Татьяны книга вопросов: в этой книге собирались как бы анкеты об огромной семье, жившей в доме, который все время перестраивался. На первый вопрос анкеты: «Где вы родились?» – Лев Николаевич отвечал: «В Ясной Поляне на кожаном диване». Этот диван и сейчас стоит в углу последнего кабинета Льва Николаевича. В августе 1828 года в другом доме, от которого не осталось и фундамента, на этом диване родился четвертый сын Николая Ильича Толстого и Марии Николаевны Толстой, урожденной княжны Волконской. Диван тогда был обит зеленым сафьяном, натянутым гвоздиками с золочеными шляпками. Он на восьми ножках, с тремя ящиками, спинки нет – вместо нее три подушки, боковики мягкие, выгнутые; в боковых стенках дивана выдвижные доски, чтобы можно было положить книгу. Это удобная домашняя мебель, построенная из дуба, вероятно, домашними столярами. В старые времена диван был кожаный, потом он был обит черной клеенкой. В доме Толстого хозяйство вела Софья Андреевна, любившая порядок, но не считавшая, что вещи должны оставаться в том виде, в каком они созданы, особенно если эти вещи любят. Из всех вещей в доме Лев Николаевич любил, вероятно, больше всего кожаный диван. Этот диван должен был быть плотом, на котором от рожденья до смерти хотел плыть через жизнь Лев Николаевич Толстой. В ящиках дивана лежали те рукописи, которые он хотел сберечь от перелистывания, рассматривания близкими, но слишком беспокойными людьми. На этом диване родились братья Толстого и почти все его дети. Что сказать еще про эту комнату, из которой больше чем пятьдесят лет назад ушел Толстой? Стол небольшой. Мне приходилось открывать ящики этого стола: в нем лежали инструменты – слесарные инструменты человека, любящего ручной труд. На стене фотографии и большая гравюра, изображающая Сикстинскую мадонну, и прямо на гравюре, захватывая ее часть, бедные полки с энциклопедическим словарем Брокгауза и Ефрона. Словарь не истрепан, отметки на книгах Львом Николаевичем делались карандашом и совсем тоненькими чертами; он не портил книг. Еще столики. Бедная керосиновая лампа и полужесткие кресла из светлого и темного дуба: их в кабинете три. На одном кресле снизу небольшая выемка и пометка крестом – она сделана, вероятно, Львом Николаевичем. В этом кресле под нижней подкладкой хранился пакет с письмами Льва Николаевича к Софье Андреевне. На конверте было написано: «Если не будет особого от меня об этом письме решения, то передать его после моей смерти С. А.». Здесь же, очевидно, лежала и рукопись «Дьявола», которую Толстой прятал от жены. Когда Софья Андреевна в 1907 году перебивала мебель темной клеенкой, Лев Николаевич вынул серый пакет с письмами и передал его для хранения мужу дочери Марии – Оболенскому. После смерти Толстого пакет был отдан Софье Андреевне; в нем было два письма – одно она разорвала, другое сохранилось. Оно – о намерении уйти из Ясной Поляны. Это бедная комната с истертым полом, не очень удобная и с тайником. Это последняя комната, в которой жил, из которой ушел Лев Николаевич Толстой. Она связана со всей его жизнью, хотя он в молодости отсюда уезжал. Но это нелюбимая комната. Один писатель, который был здесь очень давно, говорил, что в этой комнате вещи выглядят как верная, но разлюбленная собака, которая хочет умереть, потому что она не нужна больше хозяину.
Невеста за интернета Однажды, гулял самый обычный парень в самый обычный день. Вдруг к нему подошла девушка, с виду его ровесница, и говорит: -Привет, ты меня в Instagramе лайкнул. Вообщем, завтра мы идём к твоим родителям, после завтра к моим! А через недельку и свадьба будет!...-и так продолжает говорить девушка. -Что? Как? Когда?-с удивлением переспрашивает ошарашенный парень Когда парень рассказал все родителям, они даже обрадовались, ведь их сыночек никак не мог найти себе жену, ни то что жену, даже девушку. Через две недели состоялась свадьба, а через 2 года у них появился первый ребёнок...
