Солнце – не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное – мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится в лиловый её туман.
Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями.
Олицетворения:
играющие лучи;
весело и величаво поднимается могучее светило;
вихри-круговороты гуляют по дорогам через пашню;
меня тотчас охватила неприятная, неподвижная сырость;
Стихотворение Лермонтова повествует о трёх высоких пальмах, которые многие годы стояли в пустыне рядом с небольшим ручейком. Но в скоре пальмы стали по-тихонько увядать, тогда начали жаловаться они Богу, что никто не видит их, что растут они без пользы. И вот через пару дней проходил мимо них караван с верблюдами и арабами. Остановились они у ручья, а пальмы приветствовали их. Но ночью эти арабы срубили пальмы, подожгли, чтобы согреться, оставив на утро лишь обгорелые поленья. Теперь в пустыне совсем стало пусто.
Среди друзей зашёл разговор о том, что «для личного совершенствования необходимо прежде изменить условия, среди которых живут люди». Всеми уважаемый Иван Васильевич рассказал историю, которая в корне изменила его жизнь. Тогда он был молод и сильно влюблён в восемнадцатилетнюю Вареньку, красивую, высокую и грациозную девушку. Это было во времена, когда рассказчик учился в провинциальном университете, и главное его удовольствие составляли балы и вечера. В последний день масленицы бал давал губернский предводитель. Иван Васильевич «был пьян любовью» и танцевал только с Варенькой. Там же был и её отец, полковник Пётр Владиславич — «красивый, статный и свежий старик». После обеда хозяйка уговорила его пройтись один тур мазурки в паре с дочерью. Весь зал был в восторге от этой пары, а Иван Васильевич проникся к варенькиному отцу восторженно-нежным чувством. В ту ночь Ивану Васильевичу не спалось, и он пошёл бродить по городу. Ноги сами принесли его к дому Вареньки. В конце поля, где стоял её дом, он увидел какую-то толпу, но, подойдя ближе, увидел, что это прогоняли сквозь строй татарина-дезертира. Пётр Владиславич шёл рядом и бдительно следил, чтобы солдаты как следует опускали палку на красную спину наказываемого, а увидев Ивана Васильевича, сделал вид, что они не знакомы. Рассказчик никак не мог понять, хорошо или дурно то, что он видел: «Если это делалось с такой уверенностью и признавалось всеми необходимым, стало быть, они знали что-то такое, чего я не знал». Но так и не узнав этого, он не мог поступить ни на военную, ни на какую бы ни было другую службу. С тех пор каждый раз при виде хорошенького личика Вареньки ему вспоминалось то утро, и «любовь так и сошла на нет».
Метафоры:
заря не пылает пожаром;
она (заря) разливается кротким румянцем;
ночь росла;
лилась темнота.
Эпитеты:
Солнце – не огнистое, не раскаленное, как во время знойной засухи, не тускло-багровое, как перед бурей, но светлое и приветно лучезарное – мирно всплывает под узкой и длинной тучкой, свежо просияет и погрузится в лиловый её туман.
Около полудня обыкновенно появляется множество круглых высоких облаков, золотисто-серых, с нежными белыми краями.
Олицетворения:
играющие лучи;
весело и величаво поднимается могучее светило;
вихри-круговороты гуляют по дорогам через пашню;
меня тотчас охватила неприятная, неподвижная сырость;
ночь приближалась.