У трагедії "Гамлет" (1601) Вільям Шекспір, переробивши сюжет середньовічної легенди і старої англійської п'єси про принца Амлете, відобразив трагедію гуманізму в сучасному світі. Гамлет, принц данський, — прекрасний образ гуманіста, який зіткнувся з реальним світом, де панує обман. Підступне вбивство батька Гамлета розкриває перед сином те зло, яке панує у державі. Помста за вбивство батька для Гамлета перетворюється на синівський обов'язок, кровну помсту. Гамлет не може змиритися з існуючою несправедливістю. Жадання помсти стає для нього не просто особистою справою, а переростає у велике історичне завдання — відновлення справедливості у країні.
Проте в цій боротьбі Гамлет докоряє собі за повільність і бездіяльність. Іноді висловлюється думка про те, що Гамлет — не вольова людина, а мислитель гач, який не здатний на рішучі дії. Але це не так.
В образі головного героя показана та сила почуттів, якою вирізнялися люди епохи Відродження. Він важко переживає загибель батька і зрадницьке заміжжя матері. Гамлет любить Офелію, але не знаходить поруч із нею щастя. Його жорстокість і образливі слова свідчать про силу любові до Офелії та розчарування.
Гамлет відрізняється благородством, він мислить і діє, виходячи з високих гуманістичних уявлень про людину. Саме такими високими моральними вимогами до людини пояснюється його стан, який є результатом зіткнення з навколишнім світом брехні, зла, зради і блюзнірства.
Гамлет здатний на міцну і вірну дружбу. У своїх переконаннях він стоїть осторонь від феодальних уявлень. Людей він цінує за особисті якості, а не за статус у суспільстві. Єдиним його близьким другом є студент Гораціо. Гамлету властиве зневажливе ставлення до царедворців, проте він знаходить багато загального з людьми мистецтва — акторами. Його любить народ, про що з тривогою говорить король
«Любовь — это сердце всего»
(по творчеству В. В. Маяковского)
Одна из вечных тем в литературе — тема любви — проходит через все творчество В. Маяковского. «Любовь — это сердце всего. Если оно прекратит работу всё остальное отмирает, делается лишним, ненужным. Но если сердце работает, оно не может не проявляться во всем», — считал поэт.
Жизнь Маяковского со всеми ее радостями и горестями, болью, отчаянием — вся в его стихах. Произведения поэта рассказывают и о его любви, и о том, какой она была. Любовь-страдание, любовь-мука преследовала его лирического героя. Откроем поэму «Облако в штанах (1914г.), и нас сразу, с первых строк охватывает тревожное чувство большой и страстной любви:
Мама!
Ваш сын прекрасно болен!
Мама!
У него пожар сердца.
Эта трагическая любовь не выдумана. Сам поэт указывает на правдивость тех переживаний, какие описаны в поэме:
Вы думаете, это бредит малярия?
Это было,
было в Одессе.
«Приду в четыре», — сказала Мария.
Но исключительное по силе чувство приносит не радость, а страдания. И весь ужас не в том, что любовь безответна, а в том, что любовь вообще невозможна в этом страшном мире, где все продается и покупается. За личным, интимным просвечивает большой мир человеческих отношений, мир, враждебный любви. И этот мир, эта действительность отняли у поэта любимую, украли ею любовь.
И Маяковский восклицает: «Любить нельзя!» Но не любить он не мог не более года, и сердце вновь разрывают муки любви. Эти ею чувства находят отражение в поэме «Флейта-позвоночник». И снова не радость любви, а отчаяние звучит со страниц поэмы:
Версты улиц взмахами шагов мну,
Куда уйду я, этот ад тая!
Какому небесному Гофману
выдумалась ты, проклятая?!
Обращаясь к Богу поэт взывает:
...слышишь!
Убери проклятую ту,
которую сделал моей любимою!
О том, что и потом поэт не нашел в любви праздника, счастья, говорят другие произведения Маяковского 1916—1917 годов. В поэме Человек, звучащей гимном человеку-творцу любовь предстает в образах, выражающих лишь страдание:
Гремят на мне
наручники,
любви тысячелетия...
И только
боль моя
острей—
стою,
огнем обвит,
на несгорающем костре
немыслимой любви.
Пришла лиса к соседу медведю и говорит:
— Соседушко , у тебя силы много, а у меня ум есть. Давай вместе поле вспашем, посеем, а как поспеет урожай, поделим и на базар повезём.
— А не обманешь?
— Что ты, Мишенька! Как ты мог обо мне так подумать?.. — обиделась лиса. — Выберешь себе пол урожая, как понравится.
-Ладно, — сказал медведь.
Распахали они поле, посеяли репу. Медведь в упряжке ходил, соху таскал — очень устал. Лиса позади прутиком помахивала, на медведя покричала: мол, лениво работаешь, связалась я с тобой на свою голову — теперь сама не рада.
Осенью, как поспел урожай, лиса говорит:
— Ну, Миша, выбирай: вершки или корешки?
Ботва у репы была сочная, густая. «Возьму-ка вершки, — думал медведь. — В корешках мало проку!..» Взял он ботву, а лиса выкопала репу. Повезли продавать на базар. Лиса быстро продала свой товар. А у медведя никто не берёт, и смеются над ним: «Эх ты, детинушка-простак!»
Рассердился медведь. «Ладно, — думает, — в другой раз я не оплошаю».
К весне. Приходит медведь к лисе и говорит:
— Вот что, лиса, давай опять поле засеем. Только теперь ты меня не обманешь — знаю, как надо выбирать.
Опять медведь надрывался, а лиса упрекала:
— Соху тянуть — это что! Попробовал бы ты за сохой идти…
Посеяли они рожь. Когда она созрела, принялись делить урожай.
— Что себе возьмёшь, — спрашивает лиса, — вершки или корешки?
— Корешки! — сказал медведь.
— Ну ладно, сосед, как хочешь, — умильным голосом пропела лиса. — Я тебя не обманываю, беру то, что остаётся.
Лиса намолотила зерна, а медведь выкопал корешки. Вот повезли на базар продавать. У лисы зерно быстро купили, над медведем ещё пуще смеются, пальцами на него показывают, обидными словами обзывают. Разозлился медведь.
— Ну, — говорит, — соседка, это тебе даром не пройдёт! Садись около меня и давай с тобой кричать. Кто кого перекричит, тот того и съест. Тут меня не обманешь, на этот раз мой верх будет.
Сели они друг против друга . Медведь толстым голосом заревел, лиса завыла тонким. Изо всех сил медведь старался. Ревёт — ничего не слышит, ничего не видит. Лиса с кочки скок, за кусток юрк — и поминай как звали. Как медведь замолк, открыл глаза — а лисы и след простыл.
ВРОДЕ ПЕРЕПИСАТЬ МОЖНО