Лаэрт во многом является прямой противоположностью Гамлета и в первую очередь это заметно в их психологии. В то время как Гамлет уже множество раз достаточно подлинно удостоверившись в виновности его дяди в смерти отца, дозволяет себе чрезмерно долго размышлять, скрываясь – подобным промедлением и чрезмерностью размышлений, он даже придаёт своему врагу Клавдию какой-то дополнительный мистический ореол силы, через который сам уже не в силах переступить. Его решительность убита размышлением! И тут Лаэрт выступает как полная противоположность Гамлета; он узнаёт о смерти своего отца и фактически мгновенно уже готов к решительному действию. Он врывается во дворец с вооружёнными датчанами:
Как умер он? Но за нос не водить! Я рву все связи и топчу присягу, И долг дворянский шлю ко всем чертям. Возмездьем не пугайте. Верьте слову: Что тот, что этот свет, мне все равно. Но, будь что будет, за отца родного Я отомщу!
В этот момент появляется Офелия, которая пред всеми предстаёт в помешательстве рассудка. Лаэрт сильно переживает о случившемся, однако он сознательно не дозволяет этим переживаниям загасить первоначальное намерение мести за отца. Он жаждет действия и кажется ничто не может остановить его. Он не желает промедления, подсознательно чувствуя, что чрезмерное размышление может погасить первоначальное намерение.
Итак, забыть про смерть отца.. . * Нет, месть моя придет.
В этом его непохожесть на Гамлета. Но в этом и трагедия Лаэрта, ибо его решительность бежит впереди его разума, именно поэтому он с лёгкостью позволяет Клавдию вводить себя в заблуждение. И хоть Клавдий в целом сообщает ему правду, в конечном итоге он использует Лаэрта как слепое орудие мести в своём коварном замысле, что в конечном итоге приводит к гибели и самого Лаэрта.
Оба столь противоположных и ярких образа, Гамлета и Лаэрта как бы олицетворяют одну из важнейших жизненных дилемм, которая рано или поздно встаёт перед любым человеком: «решительность или разум?» . Если слишком много дозволять себе размышлять, то никакой решительности уже не обретётся и действие будет разбавлено сомнением и возможно вовсе погашено им. В то же время, позволяя себе действовать нисколько не размышляя, преуспеешь в действии, которое однако, может привести к трагическим последствиям. Решительность может стать слепым орудием собственного скудоумия или злой хитрости другого человека, так как привычка избегать размышления рано или поздно притупит чистоту взора. Вот две крайности: слепая решительность (Лаэрт) и болезненная крайность рассуждения (Гамлет) .
* 1-й круг (Лимб) . Некрещёные младенцы и добродетельные нехристиане. * 2-й круг. Сладострастники (блудники и прелюбодеи) . * 3-й круг. Чревоугодники, обжоры и гурманы. * 4-й круг. Скупцы и расточители (любовь к чрезмерным тратам) . * 5-й круг (Стигийское болото) . Гневные и ленивые. * 6-й круг (город Дит) . Еретики и лжеучители. * 7-й круг. o 1-й пояс. Насильники над ближним и над его достоянием (тираны и разбойники) . o 2-й пояс. Насильники над собой (самоубийцы) и над своим достоянием (игроки и моты, то есть бессмысленные истребители своего имущества) . o 3-й пояс. Насильники над божеством (богохульники) , против естества (содомиты) и искусства (лихоимство) . * 8-й круг. Обманувшие недоверившихся. Состоит из десяти рвов (Злопазухи, или Злые Щели) , которые отделены друг от друга валами (перекатами) . По направлению к центру область Злых Щелей поката, так что каждый следующий ров и каждый следующий вал расположены несколько ниже предыдущих, и внешний, вогнутый откос каждого рва выше внутреннего, выгнутого откоса (Ад, XXIV, 37-40). Первый по счёту вал примыкает к круговой стене. В центре зияет глубина широкого и тёмного колодца, на дне которого лежит последний, девятый, круг Ада. От подножья каменных высот (ст. 16), то есть от круговой стены, к этому колодцу идут радиусами, подобно спицам колеса, каменные гребни, пересекая рвы и валы, причём над рвами они изгибаются в виде мостов, или сводов. В Злых Щелях караются обманщики, которые обманывали людей, не связанных с ними особыми узами доверия. o 1-й ров. Сводники и обольстители. o 2-й ров. Льстецы. o 3-й ров. Святокупцы, высокопоставленные духовные лица, торговавшие церковными должностями. o 4-й ров. Прорицатели, гадатели, звездочёты, колдуньи. o 5-й ров. Мздоимцы, взяточники. o 6-й ров. Лицемеры. o 7-й ров. Воры. o 8-й ров. Лукавые советчики. o 9-й ров. Зачинщики раздора. o 10-й ров. Алхимики, лжесвидетели, фальшивомонетчики. * 9-й круг. Обманувшие доверившихся. Ледяное озеро Коцит. o Пояс Каина. Предатели родных. o Пояс Антенора. Предатели родины и единомышленников. o Пояс Толомея. Предатели друзей и сотрапезников. o Пояс Джудекка. Предатели благодетелей, величества божеского и человеческого. o Посередине, в центре вселенной, вмёрзший в льдину (Люцифер) терзает в трёх своих пастях предателей величества земного и небесного (Иуду, Брута и Кассия) .
Выстраивая модель Ада (Ад, XI, 16-66), Данте следует за Аристотелем, который в своей «Этике» (кн. VII, гл. I) относит к 1-у разряду грехи невоздержанности (incontinenza), ко 2-у — грехи насилия («злоба» или malizia), к 3-у — грехи обмана («буйное скотство» или matta bestialitade). У Данте 2—5-е круги для невоздержанных, 7-й круг для насильников, 8—9-е — для обманщиков (8-й — просто для обманщиков, 9-й — для предателей) . Таким образом, чем грех материальнее, тем он простительнее.
Еретики — отступники от веры и отрицатели бога — выделены особо из сонма грешников, заполняющих верхние и нижние круги, в шестой круг. В пропасти нижнего Ада (А. , VIII, 75), тремя уступами, как три ступени, расположены три круга — с седьмого по девятый. В этих кругах карается злоба, орудующая либо силой (насилием) , либо обманом.
это заметно в их психологии.
В то время как Гамлет уже множество раз достаточно подлинно удостоверившись в виновности его дяди в смерти отца, дозволяет себе чрезмерно долго размышлять, скрываясь – подобным промедлением и чрезмерностью размышлений, он даже придаёт своему врагу Клавдию какой-то дополнительный мистический ореол силы, через который сам уже не в силах переступить.
Его решительность убита размышлением!
И тут Лаэрт выступает как полная противоположность Гамлета; он узнаёт о смерти своего отца и фактически мгновенно уже готов к решительному действию. Он врывается во дворец с вооружёнными датчанами:
Как умер он? Но за нос не водить!
Я рву все связи и топчу присягу,
И долг дворянский шлю ко всем чертям.
Возмездьем не пугайте. Верьте слову:
Что тот, что этот свет, мне все равно.
Но, будь что будет, за отца родного
Я отомщу!
В этот момент появляется Офелия, которая пред всеми предстаёт в помешательстве рассудка. Лаэрт сильно переживает о случившемся, однако он сознательно не дозволяет этим переживаниям загасить первоначальное намерение мести за отца.
Он жаждет действия и кажется ничто не может остановить его. Он не желает промедления, подсознательно чувствуя, что чрезмерное размышление может погасить первоначальное намерение.
Итак, забыть про смерть отца.. .
*
Нет, месть моя придет.
В этом его непохожесть на Гамлета. Но в этом и трагедия Лаэрта, ибо его решительность бежит впереди его разума, именно поэтому он с лёгкостью позволяет Клавдию вводить себя в заблуждение. И хоть Клавдий в целом сообщает ему правду, в конечном итоге он использует Лаэрта как слепое орудие мести в своём коварном замысле, что в конечном итоге приводит к гибели и самого Лаэрта.
Оба столь противоположных и ярких образа, Гамлета и Лаэрта как бы олицетворяют одну из важнейших жизненных дилемм, которая рано или поздно встаёт перед любым человеком: «решительность или разум?» .
Если слишком много дозволять себе размышлять, то никакой решительности уже не обретётся и действие будет разбавлено сомнением и возможно вовсе погашено им.
В то же время, позволяя себе действовать нисколько не размышляя, преуспеешь в действии, которое однако, может привести к трагическим последствиям.
Решительность может стать слепым орудием собственного скудоумия или злой хитрости другого человека, так как привычка избегать размышления рано или поздно притупит чистоту взора.
Вот две крайности: слепая решительность (Лаэрт) и болезненная крайность рассуждения (Гамлет) .