Ле Бон ROI Dagobert Неправильно са юбка-брюки à l'Envers Le Grand Сент-Элуа Луи дит: Ф пн рои! Votre величества Предполагаемое мал culottée. C'est уга, луй дит Le Roi Je Вайс ла remettre à l'Endroit. Ле Бон ROI Dagobert Неправильно Sont бел привычка верт Le Grand Сент-Элуа Луи дит: Ф пн рои! Votre привычка Паре Au куде Предполагаемое Percé C'est уга, луй дит Le галстук гнездо бон, Прит-ле-Moie рои. Ле Бон ROI Dagobert Faisait ПЭУ са Барбе ан Hiver; Le Grand Сент-Элуа Луи дит: Ф пн рои! Il Faut дю Савон Налейте VOTRE Ментона. C'est уга, луй дит Le Roi, Как-Ту Deux су? Пре-ле moi.Le ROI faisait де исп Маис Ир ле faisait де траверс; Le Grand Сент-Элуа Луи дит: Ф пн рои! Пропуска AUX oisons Равнодушие де шансон. Эх Bien, луй дит Le Roi, C'est тои Qui ле Feras залить МВД.
Янка Брыль - видный белорусский писатель, автор многих сборников повестей и рассказов, заслуженно пользующихся большой любовью советских читателей. Его произведения издавались на русском языке, на языках народов СССР и за рубежом. В сборник "Повести" включены лучшие из произведений, написанных автором в разные годы: "Сиротский хлеб", "В семье", "В Заболотье светает", "На Быстрянке", "Смятение", "Нижние Байдуны". Художественно ярко, с большой любовью к людям рассказывает автор о и настоящем белорусского народа, о самоотверженной борьбе коммунистов-подпольщиков Западной Белоруссии в буржуазной Польше, о немеркнущих подвигах белорусских партизан в годы Великой Отечественной войны, о восстановлении разрушенного хозяйства Белоруссии в послевоенные годы. 1 Как-то спросили маленького свинопаса: "Парень, а сколько штук в твоем стаде?" "Сколько? Да семь семерей, семь старых свиней, свинка, свинок - свинкин браток и одно поросятко". Попробуй сосчитай-ка! Столько же, верно, сколько бывает у ребят, когда они гонят свою животину с пастьбы в деревню, покрикивая: "Эй вы, белые, черные, рябые!.." У Даника было их три: свинка, свинок - свинкин браток и одно поросятко. Свинья Рябая очень любила, когда ее почесывали, - даже глаза, бывало, зажмурит. Кабан Белый, когда Даник, как все мальчишки, садился на него верхом и поддавал пятками под бока, только хрюкал и встряхивал лопухами ушей. Зато корявый, худой боровок Свиной Батька очень уж скор был на шкоду, покуда не привязали ему на шею "бурдёлок" - рогульку, которая барабанила по ногам. Но со свиньями еще полбеды - хуже приходилось кое с кем из товарищей. У Даника, как и у каждого из ребят, была кличка, да не одна: то Сивый, то Гусак, то Манька... Сивым его прозвали за волосы, совсем белые, особенно летом, когда они выгорят на солнце. Гусаком - потому что когда-то, еще в поза году, на него нагнал страху старый соседский гусак. Манькой у них в деревне называлась, на польский лад, левая рука, а Даник решил почему-то стать левшой и всем грозил: "Вот как дам тебе манькой!" На кличку можно было ответить тоже кличкой, а не то и подраться. Впрочем, не все клички и приживаются. Из трех первых, с которыми Даник вступил в жизнь, к мальчику прочнее всех пристала одна - Сивый, и он за нее почти не сердился. Была, однако, еще четвертая кличка - Нищий... Так называли его Полуяновы мальчишки Шурка и Павел. И сам старый Полуян не раз кричал через забор Даниковой матери: "Нищая! За то, что у меня сейчас в одном кармане, я могу купить тебя вместе с твоим паршивым хозяйством!.." У Полуяна - много поля и батрак, а у Зоси, мамы Даника, даже лошади своей не было. К тому же еще Зося вдова, а Марко Полуян начальник над всей Голынкой - солтыс, сельский староста. "Не связывайся ты с ними, ну их, - говорила Зося сыну. - Не тронь, у них отец". Даник был сирота. Отца его убили на войне с польскими панами в двадцатом году. Мальчик еще мало понимал, кто такие паны и почему его батя не хотел пустить их сюда, в Западную Белоруссию. Даник знал одно: батя был очень веселый и добрый.
ответ: 18 километров.