симфония начинается с сумрачного вступления - своего рода эпиграфа. это небольшая, лаконично изложенная тема - обобщение целого комплекса романтических образов: томления, «вечного» вопроса, тайной тревоги, лирических раздумий. она рождается откуда-то из глубины в унисоне виолончелей и контрабасов.
она застывает, словно неразрешённый вопрос. а дальше - трепетный шелест скрипок и на его фоне - распев главной темы. эту выразительную, словно молящую о чем-то мелодию исполняют гобой и кларнет. по музыкально-поэтическому образу и настроению тема главной партии близка к произведениям типа ноктюрна или элегии.разработка построена на теме вступления. музыкальное развитие достигает колоссальной кульминации. и вдруг - полное опустошение, остаётся звучать лишь одинокая тоскливая нота. начинается реприза. ещё один круг драматического развития приходится на коду. в ней - то же напряжение, пафос отчаяния. но сил для борьбы больше нет. последние такты звучат как трагический эпилог.
завещание" Людвига ван Бетховена
После смерти Бетховена в потайном ящике его стола были обнаружены несколько документов, которым он, видимо, придавал особенное значение и потому хранил их многие годы. Одним из таких сохранённых документов было пронзительное письмо-монолог, написанное им в октябре 1802-го года. В то время Бетховен находился неподалёку от Вены, в деревушке Гейлигенштадт, и именно поэтому и из-за характера текста это письмо получило название «Гейлигенштадтского завещания».
В Гейлигенштадт Бетховен уехал по рекомендации врачей в надежде поправить пошатнувшееся здоровье и восстановить душевное равновесие. Причиной серьёзного душевого кризиса у композитора был окончательный вердикт врачей — Бетховен терял слух и болезнь была неизлечима. Великому музыканту грозила полная глухота, но как скоро должен был наступить день, когда слух покинет его навсегда, точно предсказать не мог ни один из врачей слышать Бетховен полностью потерял лишь к 1818-му году, но в 1802-м году знать об этом предстоящем шестнадцатилетнем погружение в полную глухоту он не мог и был в абсолютном отчаянии. Как музыкант он не видел больше для себя профессионального будущего и мысли о самоубийстве стали навязчивой идеей. Именно это состояние духа и мысли подвигли Бетховена написать это пронзительное письмо, которое так никогда и не было им отправлено адресатам — его родным братьям.
Но даже на самой грани, серьёзно думая о последнем шаге, Бетховен продолжал писать музыку. И, наверное, именно то, что звучало в нем и ему преодолеть этот кризис и принять решение жить дальше, что бы будущее ему не готовило.