Вольфганг Амадей Моцарт – гениальный австрийский композитор, а самое его известное и загадочное произведение – «Реквием».
Работа над «Реквиемом» шла долго и часто прерывалась то на написание оперы «Милосердие Тита», то на работу над «Волшебной флейтой», а потом на создание кларнетового концерта и Масонской кантаты. Работу над «Реквиемом» композитор продолжал уже лежа, так он успел закончить Introitus, записать хоровые голоса, наметить оркестровку Kyrie, 6 частей Секвенции. После смерти Моцарта его жена, опасаясь, что заказчик потребует гонорар обратно, попросила сначала Йозефа Эйблера закончить композицию, а потом Франца Ксавера Зюсмайера. Он дописал Lacrimosa и полностью написал Sanctus, Benedictus и Agnus Dei. Изначально скрывалось, что Моцарт не закончил «Реквием», но когда в 1838 году был найден подлинный автограф этого произведения, жена Моцарта публично подтвердила участие Зюсмайера.
Это уже не образ шагов, это движения ползущего из последних сил человека. Невероятный ритм «Лакримозы» —12/8, еле теплящийся, практически «нитевидный пульс», редкие биения через 12 долей, вводит в особое переживание смерти, это не похоронный марш, это что-то куда более глубокое. Движения становятся всё слабее и слабее и всё, конец, остановка. Долгий подчеркнутый «аминь», разделенный на два слога, которым заканчивается «Лакримоза» — это как бы два росчерка, которые ставят окончательный крест на старой, закончившейся жизни. Эта точка разделяет «Реквием» на две радикально различные половины. То же самое происходит и во время идеокоррекции: закончилась негативное, страдальческое, начинается позитивный этап. В «Реквиеме» это «Domine», и тут не картины какой-то загробной жизни, ничего инфернального больше не звучит. Закончилось «шагание», начавшееся с детского становления в «Requiem aetenam» и пришедшие к срывающемуся маршу, борьбе, падению в «Confutatis», и последним движениям ползком в «Lacrimosa». Дальше — полёт, всё выше и выше.
Если вы придете на «Мистера Икса» в плохом настроении, то уйдете обязательно в хорошем. Красочные декорации, яркие костюмы, мастерская игра, замечательные голоса артистов и неумирающая музыка Имре Кальмана все для этого сделают. Вообще, спектакль оставляет счастливое ощущение праздника, Нового года в детстве (родители ушли в гости, а ты сидишь у телика, переживаешь за мистера Икса и от всей души желаешь барону де Кревельяку лопнуть).
Петрова Л. Ну где же сердце, что полюбит меня? // Московский комсомолец. 2006. 22-26 декабря