Уменьшенное трезвучие в строится в мажоре на VII ступени, в миноре на II ступени. В гармоническом мажоре добавляется ум.53 на II ступени, в гармоническом миноре - на VII ступени. Разрешается ум.53 движением голосов в терцию с удвоением нижнего тона. Смотрите рисунок.
Ум53 как в мажоре , так и миноре находятся на 7 ( в миноре на 7 повышенной ) и 2 ступенях. Вместе эти два уменьшённых трезвучия в мажоре образуют умV||₇ ( уменьшённый септаккорд ) , а в миноре умV||₂ ( уменьшенный секундаккорд ).
Ре мажор: " до диез - ми - соль > ре ре - фа диез " "ми - соль - си бемоль > фа диез фа диез - ля " си минор : " ля диез - до диез - ми > си си - ре " " до диез - ми - соль > ре ре - фа диез " .
Искусство — это творческое осмысление окружающего мира талантливым человеком. Плоды этого осмысления принадлежат не только его создателям, а всему человечеству, живущему на планете Земля. Бессмертны прекрасные творения древнегреческих скульпторов и архитекторов, флорентийских мозаичных мастеров, Рафаэля и Микеланджело.. . Данте, Петрарки, Моцарта, Баха, Чайковского. Дух захватывает, когда стараешься разумом охватить все, сотворенное гениями, сохраненное и продолженное их потомками и последователями. Сейчас невозможно представить себе, что нашу жизнь не сопровождало бы искусство, творчество. Это утопия, которой, к счастью, никогда не суждено воплотиться в жизнь. Где и когда бы ни жил человек, даже на заре своего развития, он пытался осмыслить окружающий его мир, а значит, стремился понять и образно, доходчиво передать полученные знания следующим поколениям. Так появились настенные рисунки в пещерах — древних становищах человека. И это рождено не только желанием защитить своих потомков от пройденных уже предками ошибок, а передача красоты и гармонии мира, восхищение перед совершенными творениями природы. Человечество не топталось на месте, оно поступательно двигалось вперед и выше, так же развивалось и искусство, сопровождающее человека на всех этапах этого долгого и мучительного пути. Если обратиться к эпохе Возрождения, восхищаешься теми высотами, которых достигли художники и поэты, музыканты и архитекторы. Бессмертные творения Рафаэля и Леонардо да Винчи до сих пор завораживают своим совершенством, пластикой и глубоким осознанием роли человека в мире, где ему суждено пройти свой недолгий, но прекрасный, порой трагический путь. Россия не стала далекой провинцией искусства. Еще на заре своего возникновения она заявила громко и смело о своем праве встать рядом с величайшими творцами Европы: “Слово о полку Игореве”, иконы и росписи Андрея Рублева и Феофана Грека, соборы Владимира, Киева и Москвы. Мы не только гордимся изумительными пропорциями храма Покрова на Не-рли и московским Покровским собором, более известным под именем храма Василия Блаженного, но и свято чтим имена создателей, если они остались в памяти народа, как это случилось с зодчими Бармой и Постником. Не только древние творения привлекают наше внимание. Мы постоянно сталкиваемся с произведениями искусства в повседневной жизни. Посещая музеи и выставочные залы, мы хотим приобщиться к тому прекрасному миру, который доступен вначале только гениям, а потом остальным, учимся понимать, видеть, впитывать в себя красоту, ставшую уже частью и нашей обычной жизни. Мы пытаемся понять созданное мастерами, приближаемся к их видению мира. Не это ли главное назначение искусства? Оно предназначено для совершенствования человека. Искусство многолико, вечно, но, к сожалению, оно не может влиять на людей без их воли, умственного напряжения, определенной работы мысли. Человек должен захотеть научиться видеть и понимать прекрасное, тогда искусство будет благотворно влиять на него, общество в целом. Это, наверное, будет в будущем. А пока талантливые творцы не должны забывать, что их произведения влиять на миллионы, и это может быть благотворным или пагубным. В XX веке возросла роль кино, телевидения и видео. Они стали главными кумирами молодежи. И прекрасно, если это доброе, гуманное начало, т. е. истинное искусство с вековыми традициями. Я верю, что все это временное, преходящее, скоро люди поймут это. Уже многие осознают, что ни один фильм не заменит общения с книгой, музыкой, живописью. Искусство вечно и прекрасно, потому что несет красоту и добро в мир.
Бытует у нас разделение на музыку легкую и музыку сложную. Причем подразумевается под легкой музыкой что-то второсортное, а приверженность людей к той или иной музыке как бы является показателем их культурного уровня. В разряд легкой музыки чаще всего входит массовая песня, эстрадные сочинения, салонные романсы и танцевальная музыка. В разряд сложной — классика. Это в большой мере решает судьбу оперы, а потому об этом нужно поговорить. Правильна ли прежде всего такая классификация? По-моему, нет, ее легко опровергнуть фактами. Надо, видимо, прежде всего выяснить,для кого и когда та или иная музыка легка или сложна. Я, например, легко воспринимаю Моцарта, но слабо разбираюсь в многообразии форм различных джазов. Музыка современного эстрадного репертуара мне мало понятна, но я вижу, как на концерты этого искусства с удовольствием ходит публика, и главным образом представители молодого поколения. Что же, высокомерно отрицать современные течении эстрадной музыки и признавать только близкий мне мир образов классической и современной музыки? Это было бы наивным и необъективным. Конечно же, объективно Моцарт проще и легче для восприятия, доходчивое, чем музицирование некоторых современных музыкальных ансамблей. Почему же его музыку надо считать сложной? Почему недавно сложившиеся и бесконечно развивающиеся формы современной эстрадной музыки надо считать легкой музыкой? Нет, они очень сложны, требуют подготовки, привычки для их восприятия, особого душевного настроя, вкуса, привязанностей к выражению эмоции в данной форме. Музыкальный материал в этих произведениях усложнен гармонически, он всегда отличается многообразием ритмов, мелодический строй замысловат. Незнакомый с подобного рода произведениями слушатель легко оценит их как какофонию, хаос звуков, интенсивность которых у одних вызывает протест и возмущение, у других — восторг! Разумеется, здесь мы не говорим о спекуляции на моде, о множестве бездарных подражаний, о погоне за оригинальностью. Ведь бездарные подражания живут и в сфере так называемой серьезной музыки. Я говорю о сложившихся на определенной, временной, общественной, социальной почве манерах музыкального мышления. Сложная и малопонятная музыка сегодня-завтра может стать понятной, демократической, любимой. Непривычное становится привычным, привычное — легким и приятным для восприятия. Композиторы-классики никак не могут сейчас казаться сложными и недоступными. Они могут казаться просто скучными. Скучными для тех, кто не воспринимать их эстетику. Но скучной кажется многим (и мне в том числе) музыка многих современных эстрадных ансамблей. И я не стесняюсь признаться и не может быть, пока) понять и оценить их... Свойство воспринимать музыку поддается воспитанию. Наверное, можно добиться «универсального» восприятия музыки, когда один и тот же человек одинаково восторженно и серьезно может слушать музыку разных форм, характеров, стилей. Однако главную роль здесь, как мне кажется, играет индивидуальность и склонность человека, своего рода талант восприятия. Композитор, сочиняющий оперу, волен создавать ее музыкально-драматургический образ любой музыкой. В шестидесятых годах я был в Лондоне на спектакле «Отелло»; это произведение называлось рок-оперой, потому что именно этот тогда модный стиль был избран создателями как главное художественное средство. Эта рок-опера воспринималась демократической публикой с большим интересом и пониманием, не меньше чем знаменитая опера Дж. Верди. Хотя очевидно, что художественный уровень этих произведений несравним. Но мы говорим не о художественном значении опер, а о возможности использования в качестве выразителя драматургии и рок-музыку. Легко представить, что музыка рок-оперы может быть превосходным выразителем драматических ситуаций. И легко представить, что музыка привычного классического стиля может оказаться несостоятельным средством раскрытия этих ситуаций. Для оперы с современной (даже, можно сказать, злободневной) темой — «Рыжая Лгунья и солдат» — композитор Ганелин избрал особую манеру музицирования и звукового изложения всего, чем живут герои этого произведения. Она была основана на достижениях современной эстрадной музыки. Это не значит, что опера стала легче, легкомысленнее или доходчивее. Нет, это значит, что манера изложения музыкально-драматургического образа соответствовала событиям, точно их выражала. Это подтвердил успех спектакля у самой разной публики. Может быть, нам приходилось слышать мелодии знаменитых классиков в обработке джазов? Например, арию Индийского гостя из оперы «Садко», или «Колыбельную» Моцарта, или «Песню половецких девушек» из оперы «Князь Игорь», отдельные куски из оперы американского композитора Гершвина «Порги и Бесс». Взяв в основу оригинальные мотивы этих произведении, джазовые музыканты по-своему интерпретируют их, не упрощая, а усложняя не только гармонизацию и ритмическую основу, но часто преобразуя и мелодию, делая ее более замысловатой и прихотливой.
