лист был одним из величайших пианистовxix века. его эпоха была расцветомконцертного пианизма, лист был в авангарде этого процесса, имея безграничные технические возможности. до сих пор его виртуозность остаётся ориентиром для современных пианистов, а произведения — вершинами фортепианной виртуозности.
в 1843 году лист совершил вместе с тенором джованни батиста рубинигастрольное концертное турне и германии.
активная концертная деятельность в целом завершилась в 1848 году(последний концерт был дан велисаветграде), после чего лист выступал редко.
как композитор лист сделал массу открытий в области гармонии, мелодики, формы и фактуры. создал новые инструментальные жанры (рапсодия,симфоническая поэма). сформировал структуру одночастно-циклической формы, которая намечалась у шумана ишопена, но не была развита так смело.
лист активно пропагандировал идею синтеза искусств (единомышленником его в этом был вагнер). он говорил, что время «чистых искусств» закончилось (этот тезис был выдвинут к 1850-м ). если вагнер видел этот синтез в связи музыкии слова, то для листа он более связан сживописью, архитектурой, хотя играла большую роль. отсюда такое обилие программных произведений: «обручение» (по картине рафаэля), «мыслитель» (скульптура микеланджелона надгробии лоренцо медичи) и множество других. в дальнейшем идеи синтеза искусств нашли широкое применение. лист верил в силу искусства, которое может влиять на массы людей, бороться со злом. с этим связана его просветительская деятельность.
серенада глинки – «я здесь, инезилья» был написан в петербурге в 1834 году на еще неопубликованные стихи пушкина, которые сам поэт дал молодому композитору.
романс уже у пушкина производит впечатление испанской серенады, а глинка совершенно естественно подчеркивает эту особенность стихотворения, придавая мелодии и аккомпанементу соответственный национальный колорит. пушкинская серенада превращается композитором в типичный «испанский» монолог героя-любовника и лишь в середине его, как сгусток неистовой страсти, слышится восторженная хвалебная песнь.
первая часть романса иллюстрирует хрестоматийный образ испанца-всадника. глинка заглушает неуместную серьезность, придает ситуации комический оттенок, подчеркивает откровенно театрально-развлекательный, весело-беззаботный и вместе с тем стильный, в духе рыцарских времен, характер традиционной так называемой народной сцены.
музыка, правда на короткий период, преображается в среднем эпизоде, куда как раз и врывается фрагмент собственно серенады. негой и страстью проникнуты всего лишь десять тактов, а дальше вновь воцаряется атмосфера условностей, связанных с демонстрацией испанского колорита, шутки, лукавой игры, смешанной с показной галантностью и тончайшей иронией, которую композитор и не скрывает, рисуя облик героя пушкинского стиха.
от внимания композитора не укрылся ни один образный штрих, ни одна авторская интонация; нотки веселой иронии («исполнен отвагой, окутан плащом»), быстро мелькающие детали действия («с гитарой и шпагой») – на все мгновенная реакция образов мелодии и фактуры. это пробегающие приметы ночных серенад интонацию незлой пародии на жанр.
имя инезилья, вошедшее в отечественную словесность этому романсу - серенаде неизменно соединяется с образом прекрасной испанки, становится символом женской красоты, полной «особенной, дикой прелести».
Иисус Христос двигался со своими учениками из Вифании, где он воскресил Лазаря, в Иерусалим, для празднования Пасхи. Народ с радостным чувством приветствовал Иисуса Христа, причем приветствовал его с такой торжественностью, с какой в древние времена на Востоке встречали только царей. Люди устилали дорогу своими одеждами и пальмовыми ветвями и пели хвалебную песню: «Осанна Благословен грядущий во Имя Господне, Царь Израилев!»
Уверовав в могущественного и благого Учителя, простой сердцем народ готов был признать в нём Царя, который пришёл освободить его. Двигался Иисус Христос на осле, показывая тем самым, что он появился в Иерусалиме с добрыми намерениями, ибо на Востоке въезжать на осле – знак (символ) мира.
«И вошёл Иисус в храм Божий, и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей. И говорил им: «Написано: дом Мой домом молитвы наречётся, а вы сделали его вертепом разбойников». Весь народ с восхищением слушал учение Господне. После чего к Иисусу приступили слепые и хромые, которых он исцелил. Затем, покинув Иерусалим, он вернулся в Вифанию».
«Праздник Вход Господень в Иерусалим символизирует, с одной стороны, признание миссии Иисуса Христа, а с другой — прообраз входа Сына Человеческого в Рай».
В Древней Руси вместо пальмовой ветви использовалась верба (ветка вербы — северный аналог пальмовой ветви — атрибута, которым приветствовали царей), которая и дала название празднику и неделе перед ним: «Вербное воскресенье», «Вербная (или Цветоносная, Пёстрая) неделя», «Вербница», «Вербич».
По традиции, верба, освященная в этот праздник, считалась священной и наделялась магическими свойствами. Детишек хлестали веточками вербы, приговаривая: «Верба красна, бей до слез, будь здоров!», «Не я бью – верба бьёт». Освященные веточки хранили весь год или до Егорьева дня, когда ими подгоняли скот.
«Праздник Входа в Иерусалим от употребления в этот день ваий (пальмовых ветвей и верб) называется также Неделей ваий и Вербным Воскресеньем. Церковь напоминает этот торжественный Вход в Иерусалим в последнее воскресенье Великого поста и воспевает».