Переделайте это изложение в сжатое.
В пушкинском заповеднике три огромных парка: Михайловский, Тригорский и Петровский. Все они отличаются друг от друга так же, как отличались их владельцы.
Тригорский парк пропитан солнцем. Такое впечатление остается от него почему-то даже в пасмурные дни. Свет лежит золотыми полянами на веселой траве, зелени лип, обрывах над Соротью и на скамье Евгения Онегина. От этих солнечных пятен глубина парка, погруженная в летний дым, кажется таинственной и нереальной. Этот парк как будто создан для семейных праздников, дружеских бесед, для танцев при свечах под черными шатрами листьев, девичьего смеха и шутливых признаний. Он полон Пушкиным и Языковым.
Михайловский парк — приют отшельника. Это парк, где трудно веселиться. Он создан для одиночества и размышлений. Он немного угрюм со своими вековыми елями, высок, молчалив и незаметно переходит в такие же величественные, как и он сам, столетние и пустынные леса. Только на окраинах парка сквозь сумрак, всегда присутствующий под сводами старых деревьев, вдруг откроется поляна, заросшая блестящими лютиками, и пруд с тихой водой. В него десятками сыплются маленькие лягушки.
Главная прелесть Михайловского парка в обрыве над Соротью и в домике няни Арины Родионовны — единственном домике, оставшемся от времен Пушкина. Домик так мал и трогателен, что даже страшно подняться на его ветхое крыльцо. А с обрыва над Соротью видны два синих озера, лесистый холм и наше вековечное скромное небо с уснувшими на нем облаками.
В Петровском парке был дом пушкинского деда — строптивого и мрачного Ганнибала. Петровский парк хорошо виден из Михайловского за озером. Он черен, сыр, зарос лопухами, в него входишь, как в погреб. В лопухах пасутся стреноженные лошади. Крапива глушит цветы, а по вечерам парк стонет от гомона лягушек. На вершинах темных деревьев гнездятся хриплые галки.
Объяснение:
Дружно ударились рыбы об лед, и на реке начался ледоход (Берестов).
Cloud 9 (Леннон).
Родился я в рубашке из нейлона (Высоцкий).
Он у нас восьмое чудо, у него завидный нрав - неподкупен, как иуда, храбр и честен, как Фарлаф (эпиграмма).
У него глаза на лоб полезли от страха, а хлеб выпал из рук на стол ("Олень в гостях").
Колосья в ответ шелестят: "Золотые руки растят".
И просто кондрашка хватила пашу, когда он узнал, что я пою и пляшу (Высоцкий).
Между небом и землей жаворонок вьется (романс Глинки).
С потолка он строит дом, носит воду решетом (Маршак).
Моряк вразвалочку сошел на берег, как будто он открыл 500 Америк (известная песня).
Не вешать нос, гардемарины (Харатьян).
Женя идет, зевает по сторонам, считает ворон (Катаев).
Мы будем не от печки, а от стенки ("Федотка").