музыка и рассказ о театре, и говор празднично одетой толпы опьянили клима. отдельные произведения, выполненные в технике акварели и туши, могут относиться как к живописи, так и к графике. в сизом воздухе стояли над лесом облака и тлели слабым светом. шел клочьями снег и уже засыпал и крышу сарая, и деревья, и подъезд. мужество необходимо как для отважных поступков, так и для мышления. светлый пронизанный солнцем дождь летел и шумел. я ждал если не рассказа, то хотя бы одобрительного слова. огромное лениво вздыхающее у берега море будто спало. мне чудятся то шумные пиры, то ратный стан, то схватки боевые. о его намерениях никто никогда ни за что не мог бы догадаться. море бунтует и клокочет, и свищет, и ревет. однажды лебедь, рак да щука везти с поклажей воз взялись. девушку охватила если и не досада, то явное недовольство собой. борис перестал бывать у элен, ежедневно получал от нее укоризненные записки и всё-таки целые дни проводил у ростовых. гаврила хотел было возразить, да сжал губы. перед ночным походом варили в котелке на углях картошку, валялись в траве и чистили винтовки, и отдыхали. стоял туманный засыпанный березовыми листьями день. сверчок поет громко и не обращает внимания как на мои шаги, так и на звон чашек. и сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий в небе месяц. в тот день мы встали ни свет ни заря и отправились на . кто ей внушил и эту нежность, и слов любезную небрежность? туманы бывают если не каждый день, то через день непременно. люблю я бешеную младость, и тесноту, и блеск, и радость, и обдуманный наряд. она по- плохо знала, журналов наших не читала и изъяснялася с трудом на языке своем родном. весна входила в горы с робким звоном ручейков, шелестом прошлогодней травы да журавлиным криком в небе. сквозь цветы и листы, и колючие ветки, я знаю, старый дом глянет в сердце моё. красноватое солнце висело над длинными вытянувшимися до горизонта облаками. низкорослый лес на обрывах и скалах был редок, дремал и скупо ронял мелкие жёлтые листья. аустерлиц с высоким небом, и мертвое укоризненное лицо жены, и пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна - все это вдруг вспомнилось ему. ее движенья то лебедя пустынных вод напоминают плавный ход, то лани быстрые стремленья.
большая часть моего общения с горьким протекла в обстановке почти деревенской, когда природный характер человека не заслонен обстоятельствами городской жизни. день его начинался рано. после прогулки он снова кидался к письменному столу — часов до семи вечера. стол всегда был большой, просторный, и на нем в идеальном порядке были разложены письменные принадлежности. алексей максимович был любитель хорошей бумаги, разноцветных карандашей, новых перьев и ручек — стило никогда не употреблял. часы от прогулки до ужина уходили по большей части на корреспонденцию и на чтение рукописей, которые присылались ему в несметном количестве. на все письма, кроме самых нелепых, он отвечал немедленно. все присылаемые рукописи и книги, порой многотомные, он прочитывал с поразительным вниманием и свои мнения излагал в подробнейших письмах к авторам. часов в семь бывал ужин, а затем — чай и общий разговор. около полуночи он уходил к себе и либо писал, облачаясь в свой красный халат, либо читал в постели, которая всегда у него была проста и опрятна как-то по-больничному. спал он мало и за работою проводил в сутки часов десять, а то и больше. ленивых он не любил и имел на то право. на своем веку он прочел колоссальное количество книг и запомнил все, что в них было написано. память у него была изумительная. от нижегородского цехового алексея пешкова, учившегося на медные деньги, до максима горького, писателя с мировой известностью, — огромное расстояние, которое говорит само за себя, как бы ни расценивать талант горького. в отличие от многих он не гонялся за славой и не томился заботой о ее поддержании; он не пугался критики, так же, как не испытывал радости от похвалы любого глупца или невежды; он не искал поводов удостовериться в своей известности, может быть, потому, что она была настоящая, а не дутая; он не страдал чванством и не разыгрывал, как многие знаменитости, ребенка. я не видал человека, который носил бы свою славу с большим умением и благородством, чем горький.