Мы, русские, порядочные люди, питаем пристрастие к этим вопросам, остающимся без разрешения.
У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали.
А в окружном суде были и сюртуки, и мундиры, и фраки, всё юристы, люди, получившие общее образование; было с кем поговорить.
Луганович — это добряк, один из тех простодушных людей, которые крепко держатся мнения, что раз человек попал под суд, то, значит, он виноват, и что выражать сомнение в правильности приговора можно не иначе, как в законном порядке, на бумаге, но никак не за обедом и не в частном разговоре.
Позднею осенью в городе был спектакль с благотворительной целью. Вхожу я в губернаторскую ложу (меня пригласили туда в антракте), смотрю — рядом с губернаторшей Анна Алексеевна, и опять то же самое неотразимое, бьющее впечатление красоты и милых, ласковых глаз, и опять то же чувство близости.
Всё дальше уходит Великая Отечественная война в но память о ней жива в сердцах и душах людей. В самом деле, как можно забыть наш беспримерный подвиг, наши невосполнимые жертвы, принесённые во имя победы над самым коварным и жестоким врагом – фашизмом. Четыре военных года по тяжести пережитого не могут сравниться ни с какими другими годами нашей истории. Важнейшей чертой минувшей войны был её всенародный характер, когда за общее дело на фронте, в тылу, в партизанских отрядах боролись все: от мала до велика. Пусть не все рисковали в одинаковой степени, но отдавали себя без остатка, свой опыт и труд во имя грядущей победы, которая досталась нам очень дорогой ценой. Но память человека со временем ослабевает, из нее по крупицам уходит сначала второстепенное, менее значимое и яркое, а затем и существенное. К тому же все меньше становится ветеранов, тех, кто войну и мог бы рассказать о ней. Если в документах и произведениях искусства не будут отражены самопожертвование и стойкость народа, то горький опыт лет забудется.