Люди стремились к звездам с тех самых пор, как стали различать их на ночном небосводе. Древний человек видел в них божественную суть: предсказания, прогнозы, навигация – все делалось по звездам.
Взрослея, человечество научилось спорить с Богом, подчинять себе силы природы. Освоив крыло, человек нацелился в небо. Оно перестало казаться твердым и божественным, но стало притягивать умы, жаждущие новых открытий, новых миров и чудес. Оставалось оторваться от Земли, покинуть ее орбиту и устремиться к звездам.
Полет, как он естественен для птиц и насекомых! Но человеку пришлось потратить не одну сотню лет и миллионы тонн ресурсов, чтобы вырваться из лап цепкого притяжения, взглянуть на звезды не через окуляр телескопа, а сквозь стекло кабины или шлема. Первый шаг был сделан.
Звезды по-прежнему далеки от нас. Чтобы добраться до них, нужно научиться преодолевать время и огромное пространство. Пытливый ум человечества ищет пути сквозь бесконечность. Может быть там, у порогов иных звезд, нас ждет иной разум, иная версия бытия.
Люди стремились к звездам с тех самых пор, как стали различать их на ночном небосводе. Древний человек видел в них божественную суть: предсказания, прогнозы, навигация – все делалось по звездам.
Взрослея, человечество научилось спорить с Богом, подчинять себе силы природы. Освоив крыло, человек нацелился в небо. Оно перестало казаться твердым и божественным, но стало притягивать умы, жаждущие новых открытий, новых миров и чудес. Оставалось оторваться от Земли, покинуть ее орбиту и устремиться к звездам.
Полет, как он естественен для птиц и насекомых! Но человеку пришлось потратить не одну сотню лет и миллионы тонн ресурсов, чтобы вырваться из лап цепкого притяжения, взглянуть на звезды не через окуляр телескопа, а сквозь стекло кабины или шлема. Первый шаг был сделан.
Звезды по-прежнему далеки от нас. Чтобы добраться до них, нужно научиться преодолевать время и огромное пространство. Пытливый ум человечества ищет пути сквозь бесконечность. Может быть там, у порогов иных звезд, нас ждет иной разум, иная версия бытия.