Я шел по огромной поляне, усеянной ромашками и оглядывался. Где-то вдалеке был слышен вой волков, но я не обратил на это внимания. Немного подумал и сел на землю, вдыхая чудесный запах цветов и стал смотреть в небо. Я рассматривал облака с огромным интересом и фантазировал, будто облака живые и говорят со мной. Засмеялся от радости, но заметил, что по небу летит не облако, а огромный розовый бегемот с крыльями. Он стал приземляться и издал незнакомый мне звук. Я совсем не испугался и поэтому побежал к животному. Оно было дружелюбно и мы тутже нашли общий язык. Мы играли в догонялки, бегали по облакам и купались в шоколадном море, но счастье было недолгим, уже стемнело и он привез меня домой, прямо к окну моей комнаты и я попрощавшись с ним, лег спать.
Омытый дождём мокрый луг под огромным небом, набухшие влагой облака, несколько деревьев вдали да бегущие по влажной траве тени гонимых ветром туч. Все в картине полно движения, все живет и дышит, особенно небо с его кипением и бурлением, с его игрой света и космической бесконечностью.
Увидев это полотно, Крамской был потрясен. По его словам, всё в Васильеве «говорило о художнике, необыкновенно чутком к шуму и музыке природы» и не только передавать увиденное, но и улавливать «общий смысл предметов, их разговор между собой и их действительное значение в духовной жизни человека». На конкурсе «Мокрый луг» полчил вторую премию
Между тем «Мокрый луг» - единственный достойный соперник «Сосновому бору» И.И.Шишкина на предстоящем конкурсе Академии художеств. Увидев картину Васильева, знаток живописи Григорович в восторге закричал, что «это уж точно - на первую премию!».
Но чудес не бывает: первую премию присудили -таки знаменитому академику Шишкину, а Федору только вторую. Чем бы тут особенно огорчаться и удивляться? Но это автоматически отметает для Васильева членство в Академии, что обеспечило бы больному художнику долгожданную заграничную командировку для практики и лечения.