Книг написано очень много и нет ни одного человека в мире, кто прочитал бы все книги — это история и вкусы каждой эпохи. Некоторые из них безнадежно утратили свою прелесть, другие — актуальны и читаются с интересом и сегодня. Каждый писатель мечтал писать на века, а вот получилось у него или нет, выясняется в последующих поколениях. Я не могу сказать, что люблю какую-то одну книгу.
У меня их много, они разноплановые, одни художественные, другие познавательные. Например, “Игра в бисер” Гессе открыла мне совершенно иной мир, наполненный вкусом к познанию, радостью бескорыстного труда, благоговейным отношением к культуре. А повесли В. Крапивина навеяли тоску, потому что мне уже не вернуться в детство, не мечтать о бескорыстном друге, потому что мы выросли и стали влюбляться, мы входим в фазу взрослых отношений. И здесь на смену Крапивину ко мне приходит М. Булгаков.
В романе “Мастер и Маргарита” я нахожу сарказм и иронию, которыми наполнен сам, любовь, о которой мечтает каждый. И еще — непередаваемую пушкинскую ноту в диалоге Воланда и Левия Матвея: “Почему же вы не возьмете его к себе, в свет? — Он не заслужил света, он заслужил покой”. Это перекликается со словами: “На свете счастья нет, но есть покой и воля…
” Если сказать о заветных именах, то это Честертон, Толкиен, Вудхауз. Я люблю не какие-то отдельные произведения этих авторов, а тот взгляд на жизнь, ту глубокую нравственную и радостную философию, на которой выросли их миры. Добрый сказочник Толкиен, завершающий своих “Хранителей” трагической истиной: “Я должен погибнуть, чтобы Хоббитания жила”.
Честертон, знавший, что настоящий социалий “так же не украсть бриллианты, как и египетские пирамиды”, но это “человек, который считает, что ваша собственная сажа вам не принадлежит”. Честертон всю жизнь, как от чумы, бежавший от славы и величия, но для истории ставший тем камнем, который будучи поначалу отвергнут зодчими, впоследствии встал в главу угла. Будхауз, каждым словом преданный своей Великобритании и смертельно оскорбленный ею. Он уехал в США, прожил там всю жизнь, отказавшись приехать даже для того, чтобы принять рыцарский титул. Но в каждой его книге — светлое солнце английской весны, любимые простодушно-лукавые герои, сражающиеся…
нет, не со злодеями, а с унылым, расчетливым, холодным и бездушным “взрослым миром”. Вечные дети, как дядя Фред; который обожает “расточать радость и свет”. Юрий Олеша говорил, что вся история литературы стоит на одной полке.
Это значит, что книги — не конкуренты друг другу, они — грани одного мира. Но у каждого есть такой кристалл, через который преломляется все остальное. У меня это Пушкин. Все, к чему стремится развитие человеческой души и разума, уже было сказано либо намечено у него.
Пушкин — это всеобъемлющая объективность, мудрость, но при этом согретая сердцем. Это острейший ум и тончайшее поэтическое чувство. Больше всего я люблю прозу Пушкина, его публицистику и его письма. Смешно и Алл С о ч. Р У неловко после него читать некоторых писателей, скрывающих за многословием скудость мысли и бедность чувств. Я расту сам и растет моя библиотека.
Каждая прочитанная мною книга занимает положенное место в моих мыслях и душе. Я честно не могу сказать, какая книга мною особенно любима. Все настолько разнообразно, интересно и увлекательно, что остается пожелать себе долгой жизни, чтобы узнать и изучить хоть крохотную часть мира.
Я восхищаюсь Уолт Диснеем. Будучи маленьким он очень любил рисовать, но его отец считал, что все художники бездельники и лодыри. Но уолта это не остановило, когда он находил небольшой клочок бумаги, он тут же начинал его изрисовывать. Однажды, не имея бумаги, он на стене дома нарисовал дом.
Как то его сосед попросил нарисовать его лошадь, с чем юный Уолт охотно согласился. Заказчику очень понравилось реалистичное изображение лошади, и тот заплатил мальчику. Это были первые его заработанные деньги. Еще он очень любил рисовать комиксы, и многие рисунки были в таком стиле.
Когда Уолт уже учился в колледже, у него совсем не было времени рисовать, но когда у него появлялась хоть одна свободная минутка, он непременно начинал рисовать.
Уолт Дисней достиг своей цели несмотря ни на что, его не остановили помехи в его творчестве. У него была цель и он всеми силами старался ее достичь, ни разу не опустив руки.
Каждый человек, начинающий изучать какой-либо язык, сталкивается со множеством проблем. Язык учить сложно, нужно угробить время и деньги, нужно ставить над собой усилия, чтобы продвинуться хоть чуточку вперёд. Не все выдерживают, сдаются через месяц, а то и через неделю. А всё почему? Потому что подход неправильный.
На самом деле всё гораздо проще. И не нужно тратить никаких денег, можно даже не нанимать репетиторов и не сидеть по несколько часов за столом, зазубривая вокабулы. Это век, если не поза . Сегодня нам доступны любые ресурсы для изучения языка. Интернет — хороший . Книги на полках магазинов не всегда нужны и, кстати, не всегда полезны. Есть такие самоучители и учебники, в которых бреда-бредского не оберёшься. Если вы всё же хотите приобрести издание в виде бумажном, чтобы не портить глаза перед экраном монитора, то возьмите проверенных авторов: преподавателей крупных вузов, известных полиглотов, которые разрабатывают собственные методы, а не просто копируют одно и то же из разных учебников, превращая текст в кашу. Почитайте Левковскую, поищите метод Франка, обратите внимание на методы Дмитрия Петрова. У них есть чему поучиться, ведь они сами живой пример тому, как надо учить язык. Абсолютно любой.
Немецкий язык чем-то похож на французский, английский, русский. Я имею в виду не лексические сходства, кои тоже присутствуют во многих языках Европы повсеместно. Нет. Речь идёт о сходствах синтаксического и морфологического характера. Сравнивая, например, турецкий и немецкий, а затем немецкий и французский, французский и русский, вы обнаружите, что турецкий имеет совсем непохожий строй, где, например, категории глагола изменяются не при вс слов, флексий, аблаутов и умлаутов (исторических чередований), а при аффиксов, которые нанизываются на слово, как мясо на шампур, образуя здоровенную конструкцию. Такой строй называется аглютинативным, он характерен для тюркских языков. Турецкая гармония гласных также будет чужда европейцу. Тем более это касается отличий какого-либо европейского языка от китайского, японского, финно-угорских языков, азиатских, всех африканских и американских языков. Поэтому если вы владеете в какой-то мере любым европейским языком — итальянским, испанским, французским, английским, датским, шведским, — то выучить немецкий вам будет проще. Главное сравнивайте все его структуры с родным языком и с другим известным вам, например, с английским. Это очень полезная практика.