Шарф из (чего?) кружев - именное, управление, шарф - сущ.; кружев - сущ.
Ночей без (чего?) сна - именное, управление; ночей - сущ; сна - сущ.
Будни в (чём?) школе - именное, управление; будни - сущ; в школе - сущ.
Жужжание (кого?) шмеля - именное, управление; жужжание - сущ., шмеля - сущ.
Хора (кого?) студентов - именное, управление; хора - сущ., студентов - сущ.
Магазин (чего?) книг - именное, управление; магазин - сущ., книг - сущ.
Цвета (чего?) стали - именное, управление; цвета - сущ., стали - сущ.
Голубей из (чего?) бумаги - именное, управление; голубей - сущ., из бумаги - сущ.
Домик из (чего?) бревен - именное, управление; домик - сущ., из бревен - сущ.
Одеялом из (чего?) сукна - именное, управление; одеялом - сущ., из сукна - сущ.
Вспененные волны накатывались на песчаную отмель, лизали почерневшие водоросли, вытащенные на берег рыбацким неводом. И вдруг среди этих шорохов и всплесков послышались тревожащие своей необычайностью звуки. Было похоже, что где-то совсем близко играла крошечная скрипка. Звуки мелодии были так слабы, что порывы ветра иногда обрывали, как паутинку, эту тонкую ниточку загадочной трели. Прислушавшись, я уловил закономерную связь между скрипачом и ветром: стоило ветру немного утихнуть, как скрипка переходила на более низкие ноты, когда же ветер усиливался, звуки забирались все выше и выше, они становились острыми, как жало, скрипка плакала и всхлипывала. Но дирижер-ветер был неумолим: он настойчиво требовал от скрипача новых и новых усилий, и тогда таинственный музыкант, казалось, не выдерживал темпа, срывался и слышались только сердитые всплески волн и шорох опавших листьев. Наконец, я установил, что звуки исходили из засыпанной раковины на гребне песчаного холмика. Я осторожно взял раковину, чтобы рассмотреть повнимательнее, но ничего особенного не нашел: обыкновенная, как все другие, которых на песке оказалось довольно много. Но почему звуки исходили только из этой, а все остальные молчали? Я положил ее на прежнее место, приготовился слушать, но раковина-музыкант молчала. Похоже, что она рассердилась за то, что ее бесцеремонно потревожили и ожидала, пока я снова уйду.
