Объяснение:
Зелёных предгорий, поросших лесами, здесь не было и в помине. Горы показались неожиданно. Они начинались отвесной скалой, вздымавшейся вниз. Ветер, вода в течение минувших веков немало потрудились над ней. Во многих местах были отчётливо заметны пласты разнородного камня то лежавшие ровно, то немыслимо перекошенные и изломанные. Кое-где они напоминали искусно сделанную каменную кладку.
Стена, выходившая на север, никогда не освещалась солнцем, поэтому граница вечных снегов здесь спускалась низко. Задолго до неё деревья начинали мельчать и редеть, затем совсем пропадали. Под стеной лежала травянистая пустошь, и по ней тянулась дорога. Она тоже старалась не прижимать вплотную к стене. Но жизнь ничто не может остановить. Даже по самой стене ползли вверх цепкие кустики, выросшие из семян, занесённых сюда птицами или ветром.
Однажды я провёл целую ночь за наблюдением звёзд. Погода была просто идеальной – безветренно, а на небе не было ни облачка. Это была тёплая летняя ночь и мы с отцом решили посмотреть, как заходит и восходит солнце. Мы даже собрали телескоп, чтобы посмотреть, что происходит там, куда наш глаз не может дотянуться самостоятельно. А ещё пытались найти созвездия.
переливается миллионами звёзд, пестрит плавными переходами от ярко-голубого до чёрного. Да-да, даже на голубом небе иногда видны звёзды. Они словно белые веснушки космоса.
Деревня Маниловка немногих могла заманить своим местоположением. Дом господский стоял одиночкой на юру, т. е. на возвышении, открытом всем ветрам, каким только вздумается подуть; покатость горы, на которой он стоял, была одета подстриженным дерном. На ней были разбросаны по-английски две-три клумбы с кустами сиреней и желтых акаций; пять-шесть берез небольшими купами кое-где возносили свои мелколистные жиденькие вершины (Н. Гоголь).
Повествование
Карло вошёл в каморку, сел на единственный стул и, повертев и так и этак полено, начал ножом вырезать из него куклу. Первым делом он вырезал на полене волосы, потом — лоб, потом — глаза… Сделал кукле подбородок, шею, плечи, туловище, руки… (по А. Толстому).
Рассуждение
Имена двух соперников Руслана — Рогдая и Фарлафа — отнюдь не художественная фантазия молодого Пушкина. Их автор взял, вероятно, из многотомной «Истории государства Российского» Карамзина. Карамзин, описывая богатырские пиры князя Владимира, говорит о знаменитом Рахдае, который, воюя, «расширил пределы государства на западе». Что касается Фарлафа, то это имя Карамзин упоминает, описывая княжение Вещего Олега. Фарлаф был одним из бояр этого князя.