Работали у нас топографы. Вымеряли дороги, ручьи, озера, а потом расспрашивали что и как называется, чтобы поставить на карте верные названия. Услыхали, что наша речка Хрустальной зовется, усмехнулись: - Хрустальная! Откуда ж такое название? Ведь ее переплюнуть можно. И тиной она заросла. Сказали и ушли. А мы забеспокоились. Вдруг и вправду изменят у нашей речки имя? Возьмут и назовут ее Петлянкой, Мелководной или вовсе Болотным ручьем… Обидно! Любят у нас эту речку. Она ведь на самом деле бывает хрустальной. Весною, после половодья, ранним студеным утром берега речки вдруг покрываются ледяными кораллами. На каждой травинке, на каждом стебле осоки и даже на нижних ветках кустов рождаются прозрачные ледяные столбики. Они большие – величиной с палец. Набежит ветер, качнет кусты и траву – над рекой перезвон. Тонкий, стеклянный. А взойдет солнце – каждый столбик вспыхнет темным, фиолетовым, зеленым огнем. Так заискрится, будто внутри него лампочку зажгли. Не видать тогда ни топких берегов, ни зарослей рыжей тресты. Бежит светлая речка в хрустальных сияющих берегах. Вот какой у нас она бывает! Разве можно ее Болотным ручьем обозвать ну вроде бы это изложение
Если бы книгам угрожал всемирный потоп, я бы построил ковчег, в который захватил бы своих любимцев. Лучше всего, если бы можно было взять с собой сотню книг, тогда легче сделать выбор.
Какие же из миллионов книг выбрать?
Первая книга – стихи Александра Пушкина. Ничто не имеет того значения, какое имел и имеет Пушкин. Он пришёл ко мне с колыбели, он останется со мной до конца. Он был всегда со мной, это была единственная книга в моём военном багаже.
Вторая книга – это «Война и мир» Льва Толстого. Никто не умел и не умеет так понимать человека. Этой книге обязаны почти все писатели, писавшие после Толстого.
Третья книга – это «Мёртвые души» Николая Гоголя. Образы «Мёртвых душ» невозможно оспорить. Эта страшная сказка прекрасна и беспощадна одновременно. Другой такой никто придумать и рассказать пока не смог. При этом никто не смог быть столь прекрасным и столь живописным в описании уродливого.
Четвёртая книга – это стихи Владимира Маяковского. Я не люблю Маяковского, и поэтому мне нелегко решиться взять его с собой. Но я глубоко благодарен Маяковскому, трудившемуся над уничтожением всяческих культов всяческих личностей. Он самый современный из современных писателей. Он боец – всегда и во всём. Он первооткрыватель и первопроходчик. Он профессиональный Колумб. Это его призвание и его специальность.
