А ночью лес принял неописуемо жуткий, сказочный вид. Бесконечно разнообразно строились фигуры огня между черных стволов, и была неутомима пляска этих фигур. Вот, выкатывается на опушку леса рыжий медведь и, лезет, по стволу вверх, а достигнув кроны, обнимает ветви ее мохнатым объятием багровых лап, качается на них; вот зверь легко переметнулся на соседнее дерево, а там, где он был, на черных, голых ветвях зажглись голубые свечи, по сучьям бегут пурпуровые мыши, и, при ярком движении их, хорошо видно, как затейливо курятся синие дымки и как по коре ствола ползут, сотни огненных муравьев. Иногда огонь выползал из леса, и вдруг, озирался — что схватить? Или вдруг являлся сверкающий, пламенный медведь-овсяник и полз по земле на животе.
