1. Взяв папино ружьё, Митраша гордо зашагал в лес.
2. Попав в световой круг, я остановился как вкопанный.
3. Мать сидела на своей постели, скрестив руки на коленях.
4. Забирая влево, я быстро плыл к берегу.
5. Насвистывая, мой брат вышел из своей комнаты.
6. Повернув в ворота, я прибавил шагу.
7. Глядя на ученицу, учитель радовался её успеху.
8. Он вынырнул, выпуская пузыри.
9. Открыв глаза, я увидел перед собою лицо матери.
10. Прислонившись к перилам, Надя пристально глядела в воду.
11. Отец вернулся с работы, лег на диван не раздеваясь.
12. Пошумев, река успокоилась.
13. Стрекоза стремительно выпорхнула из моих рук, почувствовав свободу.
14. Петька вышел из калитки, не надевая фуражки.
15. Выйдя из дому, меня сразу окружила мгла.
Задание 1: Укажите сложноподчинённые предложения с обстоятельственным придаточным места.
3) Мы поедем туда, куда не ступала нога человека.
6) Иди туда, откуда пришёл.
7) Я живу там, где не слишком холодно.
Задание 2: Укажите предложение, в котором постановка тире объясняется следующим правилом: в сложноподчинённых предложениях при интонационном подчёркивании придаточных предложений (изъяснительных, обстоятельственных), стоящих перед главным, вместо запятой может ставиться тире.
1) Что она натура честная – это мне ясно.
Задание 3: Укажите предложение, в котором постановка двоеточия объясняется следующим правилом: двоеточие ставится перед придаточным предложением при наличии в главном предложении слов, предупреждающих о дальнейшем разъяснении.
3) Одно было несомненно: назад он не вернётся.
4) Я боюсь одного: чтобы переутомление наших людей не отразилось на их работе по уходу за ранеными защитниками отечества.
В декабре, когда снег, как правило, уже покрывает землю, мы празднуем день памяти Андрея Первозванного. Этот декабрьский снег определяет точку обзора, с которой интереснее всего смотреть на Апостола и его к нам приход.
Там, откуда пришел к нам Андрей, дети не играют в снежки, не катаются на санках и не лепят снежную бабу. Их зима — это наше лето. Нам легко и приятно путешествовать в те края. Но им отправляться в нашу сторону и холодно, и страшно. Тот Крым, в котором мы чаще всего греем свои кости, для жителей Римской империи был северной ссылкой, некой Сибирью в нашем понимании. Когда Климента или Златоуста ссылали на север, то это был север для них. Для нас это юг. Если же наш юг — это их север, то кто мы такие в их глазах, как не жители полуночной, холодной страны, гиперборейцы, медведи, дикари?
Зачем из солнечной Палестины, обутый не в теплые сапоги, но в легкие сандалии, приходил к нам на заре христианской эры родной брат апостола Петра? Зачем вообще путешествуют люди?
Купцов гонит в дорогу жажда прибыли и непоседливый характер. Домосед не станет купцом. Он, скорее, станет ремесленником. Нужно иметь характер азартный, непоседливый, нужно, чтобы вместе с кислородом в крови бегали пузырьки авантюризма. Только в этом случае человек купит товары, снарядит корабли, наймет охрану и отправится в путь. Так ли путешествовали апостолы? На всех известных языках скажем: нет, nein, nо. И не ошибемся.
Можно путешествовать, чтобы захватывать чужие города, уводить пленных, везти на телегах добычу. Этот вид путешествий, военный поход, тоже не апостольский.
Можно покидать родные края жизнь свою и своих домашних. С древних времен до сегодняшнего дня в мире живут миллионы беженцев, под свист стрел или под звук автоматных очередей, освещенные заревом пожаров, ушедших с насиженных мест в поисках безопасности. Этот вид перемещения в пространстве к апостолам тоже не имеет никакого отношения.
Есть, наконец, еще один вид путешествий, выдуманный греками. Это путешествия из любознательности, из желания повидать неизвестные земли, узнать что-то новое, научиться чему-то у жителей незнакомых стран. Сличаем с апостолами и находим полное несоответствие.
Не беглецы и не захватчики, не авантюристы, не торгаши и не бродячие философы, кто же они такие?
Феномен апостольской проповеди не вписывается ни в одну готовую схему. Он ни на что не похож, и его не с чем сравнивать. Как водный поток из источника, это явление проистекает из уникального факта Пятидесятницы. Человек, к которому прикоснулся огонь, не может неподвижно стоять на месте. Он реагирует, чувствует боль, его мышцы сокращаются. И человек, на которого в виде огненных языков сошел Утешитель, тоже не может оставаться на месте. Он не принадлежит себе. То, что дано ему, — не его собственность. Он должен послужить. И вот он идет, готовый дойти до края земли, и проповедует.
Человеческая жизнь коротка, и апостолам надо спешить. Тем более, что против них на точены лезвия мечей и копий, против них собрались на совет мудрецы и сильные земли. Апостолы идут на верную смерть, но не идти не могут. Огонь Пятидесятницы не гаснет.
Они идут в города, туда, где есть науки и ремесла, где множество людей собраны вместе и, значит, у Слова может быть множество последователей. Идти по селам и маленьким поселениям непрактично. Это также опасно (в селе, как и в городе, разъяренные язычники на убийство), но перспективной паствы там меньше, и нравы грубее, и привязанность к древним культам глубже. Апостолы идут в крупные торговые и культурные центры: Коринф, Солунь, Афины, Рим.
И здесь снова, как следопыт перед неизвестным следом, останавливается мысль. Зачем Андрей пришел на Киевские горы? Никаких городов, никакой цивилизации. Только непроходимые леса, малочисленные дикие племена и торговый путь, транзитом проходящий через огромные неосвоенные территории.
Может, он шел, не думая останавливаться? Может, неожиданно, безо всякого приготовления, сердце его вдруг учащенно забилось, и чуткая совесть расслышала слова Святого Духа о том, что здесь будет после? Как бы то ни было, приход к нам Андрея и его пророчество об этих местах удивительны вдвойне. Еще рыба не успела отметать икру, а он уже издали благословил ту, будущую молодую рыбку, которая должна будет появиться.
